Человек без имени, лица и цвета. Клерк. Сергей Винокуров
или интригу
– Если ты действительно захочешь, то сможешь скрыть, так что я никогда не узнаю. И вообще я думаю, что некоторые вещи все же лучше никогда не знать.
– Например какие?
– Например те, которые не сильно влияют на твою жизнь, а когда узнаешь кардинально меняют, – она выждала небольшую паузу и продолжила, – но мы же почему-то не просто так постоянно встречаемся, все же я чувствую тебя и мы похожи.
Я сказал, что если бы мы были друг другу неинтересны, и что если, в частности, у нее не было бы интеллекта, то я бы никогда не встречался с такой девушкой, после чего она продолжила:
– Ну да я бы очень хотела, я даже… Но почему тогда это произошло два года назад
– Зачем ты это опять вспоминаешь, ведь это было давно и неправда.
– Может быть и так, но все повторяется снова и снова.
– Тогда я слышал тоже самое.
– Вот видишь еще не так давно мы говорили о смысле всего живого не земле, а теперь едем в квартиру заниматься любовью.
– Не знаю почему, но за последний год у меня никого не было , – раздраженным тоном заявил я, – и не потому что я не мог, а потому что было много дел и раз уж мы имеем с тобой близкую связь, то я предпочитаю следовать своему выбору без колебаний и до конца.
– Всё, всё, можешь не волноваться. Мне абсолютно все равно, ведь откуда мне знать врёшь ты или нет, в любом случае не бери до головы.
Мне повезло, что мы уже почти подъехали к её дому, и чтобы прекратить этот несчастный диалог я скомандовал таксисту высадить нас возле ближайшего тротуара и мы шли в обнимку до самой квартиры, покуривая сигареты. Она периодически заставляла чувствовать меня провинившимся и нести на себе груз ответственности, хотя я научился избегать чувств совести правда не до конца, но ответственность в моем понимании заключалась в обеспечении её квартирой и деньгами, что я и выполнял и поэтому считал законным разделять с ней наслаждения и некоторые духовные распри.
Глава 3
Утром пылкие чувства исчезли, и я встал с холодной головой ранним утром. Машина осталась возле ресторана, и я взял такси и поехал на работу. На улице было светло, и я хотел предаться ощущению радости, но не мог. Все, потому что меня атаковали импульсы с разными образами в голове: «я представлял, что моя жизнь не конечна и если теория Большого взрыва окажется правдой, то я погиб. Я мертв. Но мне повезло: я больше почти не страдал. Моя жизнь была только сладким безумием, хотя если бы безумием, и это печально. Казалось, что независимость может всё исправить, но ностальгия. Меня сбивали с толку эти запахи прошлого в моей голове. Зачем мне нужны поступки, ведь они всеобщи. Каждому человеку свойственны те или иные поступки и то, что делал я, делали тысячи и миллионы людей до меня и будут делать после».
После продолжительного непоследовательного размышления я окончательно отрезвел от вчерашнего вина и уже стоял у лифта и должен был нажать кнопку, чтобы вызвать лифт. Никогда мне