Alchimiste Leonard. Nigredo. Северная Сказочница
Тут же, словно закрытый тенью располагался древний сундук. Почему-то сундук ей показался самым интересным из всей мебели. Деревянная старинная полукруглая входная дверь находилась как раз в зоне отдыха. Алхимик открыл сундук, достал скатерть, и стряхнув ею, постелил на стол.
На столе сразу появилась еда и цветы в вазе. Еда была словно свежеприготовленная.
– Да это же скатерть самобранка! – удивилась Стрекоза.
– Присаживайся! – пододвинув откуда-то тяжелый стул с высокой спинкой, сказал Алхимик.
– О, откуда? Я его и не разглядела!
– С Вашего позволения, мадам, приму душ. А Вы пока кушайте вкусно и с удовольствием!
Потом он сел напротив нее на корточки, взял за ручки, любуясь немного осмотрел ее, убрал волосы с лица, погладил по щеке, поцеловал пальчики и пошел в душ. Она проводила Алхимика взглядом. Потом сидела, осматривалась. И вдруг ей стало неудобно сидеть в ее бело-голубом наряде еще и с крыльями. Она поменяла его на простое ситцевое платье в цветочек, волосы свернула в пучок и принялась есть. На скатерти она заметила маленькое пятнышко. И оно показалось ей до боли знакомым.
Ее взор притягивала кровать. Кровать холостяка. Она присмотрелась, словно пытаясь увидеть прошлое. И видела, как иногда приходили женщины. Это были проститутки. Они появлялись здесь с черной повязкой на глазах. И когда они снимали повязку, были немного испуганы. Она видела, как они ему делают минет. С ними ему этого вполне хватало. Потом он их кормил, заплетал волосы, что-то говорил им, вставлял цветок в волосы, смотрел им в лицо, так по-отечески улыбался, одевал повязку, сбрызгивал эссенцией и они растворялись. Потом она увидела двух женщин. Правда, пока одна делала ему минет, вторая спала на подстилке в стороне.
– Прости! Прости меня, пожалуйста, – услышала она голос Алхимика. Он уже был в чистой одежде и вытирал шею полотенцем.
– Ай.. что ты! Что ты!
Он подошел к ней, так же сел на корточки рядом.
Она его обняла и прижала голову к груди. Стала гладить мокрые волосы.
– Я должен попросить у тебя прощения. Для себя.
– Милый мой!…
Волшебная флейта
Он подвинул табуретку, сел рядом. Стал себе накладывать еду.
– Слушай, а зачем ты их заплетал?
– Я тебе всегда косы плел, и лошадям плету. Ты видела, что у них на голове творится? Особенно, потом?)
– Ну-да…
– Да и в голове там мысли какие знаешь?
– И знать не хочу).
– Запуганные существа, боль, отчаяние… я выбирал таких, у которых еще осталось светлое и хорошее. Добрых, тонких и чистых.
Стрекоза посмотрела на Алхимика с восхищением.
Она увидела, как он гладит по голове совсем юное создание лет 17ти, по ее светлым волосам, и что-то говорит… «Ты волосы не стриги, причесывай их, береги волосы, и мысли хорошие думай…» Потом заплетая: «И все у тебя будет хорошо!»
– И все у них становилось хорошо?
– Да… я люблю женщин.
Она