Красноармеец. Одержимый. Владимир Поселягин
их, хотя меня дважды и порезали, раны неглубокие, потом перевяжу.
А вот с командой второго миноносца другое дело, те уже были во всеоружии, открыв арсенал, у пулемётов и пушек расчёты стояли. Щурясь и наблюдая за приближением второго эскадренного миноносца, я стоял на мостике. Быстро перезарядил ПКМ, потом «браунинги» и, вытряхнув гильзы из двух «Смит и Вессон», тоже перезарядил. Мне всё оружие необходимо. Японцы освещали прожекторами «Оборо», видели трупы вповалку на палубе, поэтому подходили осторожно. Всё же рискнули пристать к борту, что порадовало, на палубу хлынула толпа. Двое матросов связали канатами оба боевых корабля, когда я появился с двумя револьверами в руках и открыл огонь – не по боевой группе в тридцать голов, что оказались на «Оборо», а по прожекторам и расчётам, пулемётов, быстро сокращая их количество. Потом и по артиллеристам. Только одна пушка успела грохнуть выстрелом, когда я закончил. Это и даст мне преимущество.
Сделав дело, а я и офицеров успел застрелить на мостике «истребителя», который, оказывается, назывался «Ниджи», и спрыгнув на палубу, высунул ствол пулемёта из-за мостика, дал длинную очередь. Перебежав к правому борту, также не показываясь, высунул ствол и дал вторую очередь по толпе, что там собралась. После чего убрал пулемёт, разбежался и перепрыгнул на соседний корабль, став его зачищать, используя любое укрытие для защиты. Ох как гранат не хватало. Коптер показал, что я уже уничтожил половину команды «Ниджи», но работы ещё было много.
Уже час как рассвело, когда мой «Оборо», густо дымя трубами, на скорости пятнадцати узлов стал подходить к бухте, буксируя за собой второй трофей, «Ниджи». Да, три ножевые раны и две огнестрельные – вот результат моих действий. Я погасил все огни на обоих кораблях, что дало мне преимущество, в темноте с помощью прибора ночного видения я видел отлично и уничтожал незаметно или из засады японцев. Так и зачистил. Сам не ожидал, потом после зачистки минут двадцать сидел, приходил в себя. Потом за работу. Подвести толстый канат для буксировки, стравить пар и погасить топки на втором трофее, подкинуть угля в топки первого, дальше дать малый ход. Канат размотался, и я стал буксировать «Ниджи», набрав ход. Бегать много пришлось, но перевязать себя времени хватило, но только на это.
Японцы на крейсерах заинтересовались, кто там у берега крадётся, но не успели, я уже опознался световым кодом с батареей береговой обороны, те вели мои корабли стволами орудий. Оттуда сразу рванул ко мне номерной миноносец. Хм, тот самый, что и выводил всего несколько часов назад, но они стали для меня такими долгими. Я ещё помню, как доложил лейтенанту, командиру миноносца, что и как было, и тут меня вырубило, всё же ранение в плечо было самым серьёзным, второе – царапина, вскользь прошло, но крови потерял достаточно, вот и сказалось. Как я это возращение выдержал, сам не знаю, на упорстве и жадности, не хотел потерять добытое, поэтому выиграл пари. Отлично, в историю этой войны я себя уже вписал, причем ярко.