Не повторяется такое никогда!. Алексей Николаевич Калинин
безобразие! – бушевал Константин Сергеевич – Слепое подражание Западу. Что за движения на сцене? Что это за танцы? Советские певцы не выплясывают на сцене. Никаких кривляний, никакого рок-н-рола. Откуда вы вообще взяли, все эти движения?
– Сами придумали… – ответил растерянный Евгений – Что-то девчата предложили, что-то мы. А разве можно стоять под задорную мелодию? Это всё равно, что заставить художника рисовать, стоя на правой ноге и только левой рукой.
– По-моему Константин Сергеевич, вы перегибаете палку – встал Илья Петрович – Я поддержу ребят, а не вас.
– Я тоже – встала Валентина Васильевна – Ничего порочащего Советский строй я не увидела и не услышала. Считаю все ваши претензии надуманными.
– Я согласен с мнением товарищей Громова и Верхоступовой – присоединился к ним Сергей Сергеевич – Мы будем настаивать на пересмотре решения областного худсовета.
– Приму это к сведению, но от своего решения не откажусь… – поджал губы Константин Сергеевич – Вынужден откланяться… – и не прощаясь покинул зал.
– Мне кажется кто-то решил сыграть против нас? – задумчиво сказал Илья Петрович.
– Согласен с вами – кивнул Сергей Сергеевич – Только не понятно, кому мы перешли дорожку?
– А нам-то что теперь делать? – раздался взволнованный голос Евгения.
– Репетировать, репетировать и ещё раз репетировать! – ответил Илья Петрович.
Когда они вышли из зала, Сергей Сергеевич спросил:
– Что будем делать с нашим гением? По-моему, он серьёзно обиделся?
– Хорошо бы с ним переговорить с глазу на глаз… – почесал подбородок Илья Петрович – Убедить, что мы на его стороне.
– Думаю удобней будет мне – заметила Валентина Васильевна – Он испытывает ко мне определённую симпатию и поверит мне скорее, тем более я действительно считаю претензии худсовета, необоснованными.
– Хорошо, Валентина Васильевна! – согласился Илья Петрович – Постарайтесь переговорить с ним сегодня. Он нужен остальным, это важно. Вон, как ребята сразу скисли, а он их растормошит. И постарайтесь его уговорить, снизить свою эмоциональность! Хотя, как говорят, автора может любой обидеть, тем более, такого молодого.
– Я всё сделаю! – заверила их Валентина Васильевна.
Глава 10.
Час спустя. Квартира Лисёнка.
Я метался по квартире, как я мог забыть о цензуре? Как? Я же прекрасно помню рассказы старых музыкантов о том, что тогда творилось. И забыть? Ведь не мальчик уже, хотя мальчик, вспомнил я, что нахожусь в теле подростка. Тут мне вспомнился анекдот про грузинского мальчика и расхохотался.
Анекдот.
Проходит призывник грузин медкомиссию в военкомате.
Его спрашивают: – Скажите Гиви, вы мальчик или мужчина?
Тот завис.
– Я вас не понимаю? – говорит он в растерянности – В чём разница?
Председатель призывной комиссии снисходительно поясняет: – Мужчина это тот, кто уже спит с женщинами, а мальчик это тот, кто с ними не спит.
Грузин