Готамерон. Том I. Весна знамений. Андрей Цепляев
в свои покои. Марлетта ждала его там. Она по-прежнему была одета. Тант затянул на поясе ремень с волшебными камнями, достал из нефритовой шкатулки болу путешествий, подошел к жене и произнес:
– Ты готова, мое сокровище?
– Мог бы и не спрашивать, – ответила та, по привычке вскинув подбородок.
Тант поцеловал жену и провел ладонью по камню. Волшебный вихрь подхватил обоих и затянул в межплановую пустоту.
***
Второй переход сквозь мрак потребовал меньше сил. Ледяной ветер пустот выбросил их в центр фигурной печати Тенталько-Меру, которую Бледная называла «короной». Очутившись в зале с высоким потолком, Тант запустил волшебный светлячок. Идти в обход через соседние помещения уже не требовалось. Впервые попав сюда семь лет назад, Марлетта сходу навела порядок, разомкнув заржавевшие створы, тем самым проложив короткий путь к холлу с водопадом.
Миновав коридор, они обошли замшелое озерцо и поднялись на другой край зала.
Встав напротив врат, Тант некоторое время молчал, глядя на диковинный замок, а потом запустил пальцы в прямоугольное углубление. Лепестковые пластины и штифты внутри мелодично защелкали. Одни издавали гулкие звуки, другие клацали, третьи высоко поскрипывали.
– Ты сказал, что знаешь, как его открыть, – раздался над ухом сонный голос жены.
– Мне так казалось.
С этой дверью он провозился не один год. В отличие от первой, она ему не снилась, но то, что скрывалось за ней, не давало покоя.
– Что тебе тогда сказала Госпожа? Я твоя жена, Тант, – строго произнесла она. – Если речь шла о дне последнего света, пускай, но если вы говорили о том, что тебя заменят этим… Анг Уальпой, то я хочу знать.
Очередной приступ ревности остался без внимания. Только женщина могла поставить личные чувства выше судеб миллионов людей.
– Тант, милый. Я все делаю ради тебя, – уже мягче произнесла она, покусывая губу. – Говорю нашим, что ты незаменим, улыбаюсь и верю в Госпожу. Все как ты хочешь. Я ведь не зря стараюсь? Госпожа планирует от тебя избавиться?
– Ты боишься чего-то?
– Я не хочу снова остаться одна.
Тант попробовал другую комбинацию. Теперь выбрал иной темп, сочетая щелчки с ударами разной высоты, и что-то сработало. Раздалась серия благозвучных звуков.
– Моя жизнь важна до тех пор, пока не появится Анг Уальпа, – стоя спиной к жене, произнес он. – Ему ты будешь служить как мне.
– Да? А что еще? Драть меня по ночам тоже он будет!
Она схватила его за плечо. Тант развернулся вокруг своей оси и врезался спиной в стену. Серебряные пуговицы на котарди разлетелись в стороны. Марлетта вся дрожала, сверкая в полумраке голубыми глазами. Тант смекнул, что переборщил. Дотронувшись до квадратного амулета с пылающим камнем у себя на шее, он вытянул руку и коснулся ее вздымающейся груди.
– Вот так. Вздохни свободно, – прошептал он, лаская ее грудь в том месте, где билось сердце. – Гнев уходит. Тебе лучше.
Марлетта склонила голову. Темно-синий камень