Юный друг великого Гусева. Александр Николаевич Лекомцев
к народу, он просто сказал:
– Люди! Перед вами и юнец, и уже почти взрослый человек, который презирает закон предков и своими частыми и недобрыми словами выступает против людоедства! Не имеющий права голоса Эчгур пытается нарушить один из главных законов племени. Пусть своё слово скажет главный колдун Глот! Народу решать, что делать с этим вредным парнем! Пусть решает большинство!
Из толпы раздались крики. В основном, люди племени были настроены враждебно против Эчгура. Юноше не трудно было понять, что ничего хорошего его не ждёт. Вождь вернулся на своё место, и на площадку вышел главный колдун Глот. На его теле была тяжёлая чёрная шкура речной собаки Вагав, а на голове верхняя часть черепа с рогами большого барана Дроза.
Поправив на боку, колчан со стрелами и за плечами лук, старый колдун, сверкнув злыми глазами, приготовился произносить свою речь. Он начал с того, что не годами, а веками люди из племени Крепкие Руки съедали своих врагов, родственников, нарушителей законов и табу.
Кроме того, считалось большим почётом захватить в плен чужака и превратить его в… жареное мясо. Разве можно нарушать вековые традиции своего народа? Этого делать ни в коем случае нельзя!
Собравшиеся дружно зашумели. Большинство считало, что во всём абсолютно прав главный колдун Глот. Ведь Эчгура не однажды предупреждали, чтобы он в местах скоплениях людей и в беседах с ними не говорил того, что не положено.
– Разве глупый и смешной Эчгур не помнит, что стало со стариком Пэном, женщиной Квачи и охотником Нкамом? – обратился к Эчгуру колдун. – Может, он забыл об этом?
– Нет, Эчгур ничего не забыл, – спокойно ответил юноша. – Он помнит, что эти люди были съедены в разное время за то, что выступили на общих собраниях племени против людоедов. Их в торжественной обстановке и в жареном виде съели вождь и старейшины.
Подал свой голос, не вставая с места, и вождь Санду:
– Если молодой и глупый охотник, скажет, что он был не прав, навязывая всем своё смешное мнение, то его можно будет пощадить и подарить ему жизнь.
– Нельзя подарить Эчгуру то, что он уже имеет, – уверенно ответил парень. – Он существует и не собирается расставаться жизнью. Эчгур считает, что человек не должен питаться мясом себе подобных!
От этих слов возмутились не только почти все собравшиеся, желающие разорвать самоуверенного нарушителя законов и табу на части. Гнев стоял в глазах главного колдуна Глота. Он крепко схватил за горло Эчгура, но тут же в ужасе отпрянул назад.
На нём мгновенно вспыхнула одежда. Глот скатился с каменной площадки в толпу, в скопление людей, которые успели сорвать со спесивого старика горящую одежду, и этим спасли ему жизнь.
Резво вскочив на ноги, великий вождь Санду сорвал с плеча лук, наложил на тетиву стрелу и пустил её в наглого молодого охотника. Но она, долетев до Эчгура, остановилась в воздухе, потом развернулась и полетела в обратную сторону. Нет, она не пронзила грудь вождя, впавшего в состояние животного