Вирь-ява. Леонтий Петрович Фомин
же что-то готовили и обсуждали уже своё на тему детей, брака, похождений разного толка, работы. Алексей стоял и следил за костром, но в один момент его послали за дровами. Он пошёл туда с другом по имени Альберт. Они отошли на метров пятьдесят и начали собирать палочки и сухие брёвна. Вдвоём было не так страшно, но, всё равно, ощущение слежки никуда не ушло. Словно уже несколько часов, а может даже почти весь день за ними глядят. Лёша резко поднял голову наверх, к небу, и увидел, что над ним на ветке висел труп кролика. Обезображенный самым страшным образом, он смиренно качался на ветру. Бывший журналист, а ныне просто рабочий завода, Алексей не мог понять, когда это убили такое маленькое и безобидное животное, но, скорее всего, не долго. Но самый главный вопрос: зачем это сделали? Это сделали явно не для пропитания, а для устрашения незваных гостей.
Однако потом всё было гладко. Все веселились, выпивали, играли на гитаре, болтали обо всём и не о чём. Все обо всём забыли и растворились в волшебных воспоминаниях о счастливом прошлом. Кто-то кому-то говорил о прошлых обидах, чувствах, делах, предательствах. Даже Алексей, охватываемый тревогой всё это время, откинул цепи дурных мыслей и полностью предался наслаждению вечера.
Так продолжалось до самой ночи, и ближе к двум часам все заснули. Только Алексей и Виктор не могли этого сделать. Леша вышел из своей палатки и увидел, как Виктор сидит у ещё тлеющих углей.
– Ты чего не спишь то? – спросил Алексей, присаживаясь перед ним и смотря, как тот теребит палкой маленькие угольки.
– Да вот знаешь, думаю вот.
– О чём?
– Об этой Вирь-яве. Я тебе не сказал, но раньше тоже слышал о ней.
– Да?!
– Да. Мне рассказывал о ней отец. Он жил в мордовской деревне, далеко отсюда. Но он рассказывал порой по вечерам страшные истории, чтобы меня, ребёнка, попугать.
Так вот, Вирь-ява – это страшный дух леса, которого задабривают всегда в мордовском лесу. А все кто это не делал, прощались либо с жизнью, либо с друзьями. Я с отцом как-то по грибы ходил, и после его рассказов всегда после каждого шороха трясся. Папка был с юмором, поэтому он и сам иногда ещё подпугивал. Мы остались по грибы с ночевкой в лесу. Мы так же сидели, тот рассказывал про жизнь свою, но в один момент к нам лесничий пришёл. Мне мужик тот никогда не нравился, честно говоря. Он ходил в маскировочном костюме, с кудрявыми седыми волосами и большим брюхом. Тот увидел нас издалека, и приготовил было ружьё, но пронесло. Лесничий был, так сказать, наготове в любой момент стрелять, потому что трясся немного от страха, а пот на его полном лице лился струйками. Он сказал, что сам не любит часто в лес ходить, но работа заставляет. Они сидели, говорили о чём-то, а я увидел в глубине леса неведомое чудище. Прямо такое же, как нам прямо вчера говорил дед. И оно прямо смотрело на меня, своим этим глазом, при том ещё и красным! Ты понимаешь же, я был ребёнком, я даже в школу не ходил. Я весь занемел. Мне хотелось что-то сказать, а не могу. Хочу заплакать, глаза хотя бы закрыть, а тело то вообще меня не слушает. Я лишь глядел