Наследие Рима. Том 1. Oт Византии дo Кордовского Халифата и Османскoй империи. О. Н. Слоботчиков
дворцa). Он лично руководил культурной деятельностью императорского дворца, в высшей школе Магнаврa он даже выступал в качестве учителя.
В его время обучение имело своей основной целью подготовку высших должностных лиц Империи и развивалось через кафедры риторики, философии, геометрии и астрономии. Кроме того, был создан информативный корпус энциклопедического характера, который показал его предпочтение в управлении Империей и сельскохозяйственных задачах.
Другие учреждения, особенно монастыри, сыграли значительную роль в возрождении македонской династии, оставившей интересное наследие работ по историографии, теологии и агиографии. Лингвистическим инструментом этого возрождения был греческий язык, на котором жили дворцы, аристократия, монастыри и люди, в отличие от того, что происходило в Западной Европе, где латынь и народные языки разнообразили свои судьбы и функции. Конструктивное и изобразительное искусство также извлекли выгоду из македонского Возрождения.
В архитектуре с начала X в. преобладала модель храма с греческим крестообразным планом, перекрытая куполами. Это будет своего рода прототип, за обобщение которого будут отвечать македонские императоры. Нечто подобное произошло и в живописи: восстановление образов после иконоборческого спора стимулировало развитие фресок и мозаик с отображением очень однородных иконографических программ, основанных на почти уникальной модели. Таким образом, храм возглавляла фигура вседержителя Христа, который занимал центральный купол, а Богородица находилась в апсиде, в месте, подтверждающем ее роль универсального посредника[135].
За девяносто лет, прошедших между вступлением на престол Василия I в 867 г. и смертью Константина VII в 959 г., Империя проявила силу, которая привела к изменению до сих пор оборонительной позиции, которая характеризовала византийскую внешнюю политику. В его рамках характерной чертой X века было снижение внимания к западному и восточному фронтам, оккупированным мусульманами, и посвящение внимания северному фронту, то есть Болгарии и славянскому миру, представленному, прежде всего Киевской Русью.
Внимание Византии к пространству на северо-запад от Империи возросло с того момента, когда в Болгарии власть кристаллизовалась в виде монархии. Начало правления Василия I и, следовательно, македонской династии совпало с рядом обстоятельств, которые привели к включению Болгарии в византийскую орбиту[136].
С одной стороны, крещение монарха Бориса, которого с тех пор называли Михаилом, открыло двери Церкви для болгарского народа в 865 году. С другой стороны, позиция Папы Николая I, раскол Фотия, собственные устремления нового христианского монарха и интересы Василия I способствовали признанию Константинопольским Патриархом болгарской церковной иерархии более высокого уровня, чем один Рим был готов принять.
Это было, конечно,
Златарски, История на българската държава през средните векове, т. 1, ч. 1, с. 326–327; Бешевлиев, Първобългари, с. 107–108.
История на България, Том 3, БАН, София 1982, с. 308–309.