Сицилиец. Юля Белова
я не возражаю, если ты будешь навеселе. Так проще, – возвращает он мне мою же фразу.
– Ничего себе! Что значит проще? – по телу разливается приятное тепло.
– Ты сама так сказала, – улыбается он и пожимает плечами.
– Неужели я действительно показалась тебе похожей на сестру?
– Ты мне приглянулась значительно больше, поэтому я поцеловал тебя, а не её.
Надо же, даже не покраснела.
– Тебе что, не понравилось? Ты не возражала и даже ответила на мой поцелуй.
– Тебе показалось, – чуть слышно говорю я.
– Я знаю, что это не так, – его голос понижается и становится более хриплым, а улыбка исчезает. И смотрит на меня он сейчас иначе. Этот взгляд меня завораживает, потому что в нём читается жгучее желание, голод, тёмная бездна, огонь и неукротимая животная сила. Будто в Марко, с которым я сижу за столом и ем грузинскую еду, вселился дерзкий дух, требующий роскошного пиршества.
Его взгляд, мазнув по губам, соскальзывает на шею, касается ключиц и спускается на грудь. Он обжигает кожу и, кажется проникает под одежду. Я чувствую себя, будто снова лежу совершенно голая на волнах бассейна. От этого делается стыдно и тревожно, но в то же время очень сладко и, пытаясь сглотнуть слюну, я понимаю, что во рту стало страшно сухо.
Моё тело реагирует моментально, наполняя живот тяжестью, заставляя сжаться грудь и заостряя соски. Сердце замедляется и тает в жаркой истоме. Пауза затягивается. Мы молчим и смотрим друг на друга.
Я отвожу глаза и Марко меняет тему:
– Как оказалось, что вы сёстры, где твоя мать?
– Умерла.
– Давно?
– Семь лет назад.
– И отец забрал тебя в свою семью?
– Да.
– Расскажи.
– Да что рассказать…
Конечно, рассказать есть что, но не буду же я сейчас выкладывать ему всё, что случилось.
– В общем, была любовь и расставание и папа не знал о моём существовании. А потом узнал. Как-то так, короче. Потом расскажу.
На лице Марко не отражается никаких эмоций. Может быть, он даже ничего не слышит, потому что думает о другом. Он думает обо мне, о моём теле. Я не сомневаюсь в этом.
– Еда вкусная, молодцы грузины, хотя вино не такое, как делают в Италии – говорит он.
– Я предупреждала, что тебе может не понравиться.
Он не отвечает, но его горящие глаза не могут скрыть его мыслей.
Он платит за ужин:
– Пусть для тебя это просто бизнес, но я не допущу, чтобы за меня платила девушка.
Мы выходим наружу. Уже почти совсем темно. Звонит отец, я коротко рассказываю, как дела. Он говорит, что я молодец и что в принципе могу довести Марко до отеля и ехать домой, а он сегодня не приедет, останется в офисе.
– Ну что, куда теперь меня поведёшь? – Рассеянно спрашивает Марко.
– Извини, я не особенно знаю разные тусовочные места, здесь бы тебе, пожалуй, больше пригодилась Инга.
– Да я и не любитель тусовочных мест. Лучше давай погуляем.
Мы идём в сторону отеля. Он молчит и лишь изредка