Проблема шести. Виктор Громов
сейчас активно развиваются. И связь, и редкие материалы, и выращивание суперчистых кристаллов.
– Все верно, – немного удивленно ответил юноша. – Сейчас коммерческие аппараты летают довольно далеко, к краю Солнечной системы и даже дальше. Множество применений, а исследования, которые проводят на борту, имеют очень много применений у нас на Земле. Та же медицина, например.
– А до Матери Сати и Матери Гекаты, как думаешь, скоро доберемся?
Он расхохотался от неожиданности:
– Думаю, не при жизни всего человечества. Слишком далеко. Сколько до тех мест? Миллиарды световых лет.
– Насколько я помню, до открытия профессора Хосе ди Мария тоже считали, что у Проблемы шести нет никаких вариантов быть решенной в обозримом будущем.
Юноша замолчал удивленно. Для него стало немалым удивлением, что эта красавица была не четой обычным девушкам с факультета искусств и, судя по всему, неплохо проинформирована о самом интересном и важном вопросе, стоящем перед человеком с момента его появления.
– Ты права, – осторожно ответил он. – Слава Богу, что профессор Хосе, как он сам просит его называть, может, из природной скромности, может, наоборот, желая присвоить себе некий титул, бренд, еще жив. Его открытие, конечно, перевернуло всю проблему суперметаллов, да так, что открыло целую новую… – Он замялся. – Даже не науку, – осторожно продолжил юноша. А спектр наук. И все на стыке астрономии, астрофизики, космологии, квантовых дисциплин, философии и методологии научного познания и прочего. Он дал простор для работы и воображения гораздо больше, чем мы вообще могли себе представить.
– Не думаю, что это сделал он один.
– Один? Конечно, нет! Он сделал прокол в плотине, но за плотиной оказался целый океан. Другие со временем проверили его выкладки, что-то уточнили, но встали под знамена его видения и идей и дорабатывают уже несколько десятков лет. Ранее, когда только открыли Проблему шести, это было, – он покрутил пальцем, – скорее проблемой атомщиков и минерологов. Весь мир знал об этом и немного использовал, и физики ринулись в эту сторону, желая что-то открыть и закрепить свое имя в веках, но все-таки это было довольно узкой темой. Химии оно касалось не очень сильно, остальных отраслей физики тоже, они провели свои эксперименты, получили данные, что свойства почти никогда не отличаются от стандартных свинца и плутония, и отложили в сторону. Математики и другие естественнонаучные дисциплины, если брать в целом, с интересом поглядывали в ту сторону и ждали, чем все закончится. Но здесь…
– Напомни, пожалуйста, о чем там целом идет речь. Я про открытие профессора Хосе и все последовавшие события. Мы проходили, конечно, это и в школе, и на младших курсах, но как понимаешь, это не очень касается нас. У нас еще полно времени, Майкл!
Тот совсем уже забыл, что надеялся совершенно не так вести эту беседу и что она должна была закончиться совсем в другом месте, но эта красавица оказалась так умна и умела так мило просить о мелочах, что он и думать забыл о своих низменных желаниях.
– Если