Цветы от Маяковского. Александр Сгадов
нам казалось, рядом он,
Чихающий от свежей пыли,
Что принесли ветра сторон.
Нам слышался весёлый хохот,
Что приносили в дом друзья,
И восхищённый женский шёпот
От строк без фальши и вранья…
Максимилиан
«Святая Русь»
«Поддалась лихому подговору,
Отдалась разбойнику и вору,
Подожгла посады и хлеба,
Разорила древнее жилище
И пошла поруганной и нищей
И рабой последнего раба.
Я ль в тебя посмею бросить камень?
Осужу ль страстной и буйный пламень?
В грязь лицом тебе ль не поклонюсь,
След босой ноги благословляя, —
Ты – бездомная, гулящая, хмельная,
Во Христе юродивая Русь!»
Я давно с потерями не плачу,
Силой духа сердце берегу.
И не верю в сказки и удачу,
В фаворитный финиш на бегу.
Отрицаю дождики по крыше,
Не приемлю грубость и фокстрот.
Коктебелец – друг на книжной нише,
Сам Волошин круглый год живёт.
Он стрелялся как-то с Гумелёвым.
И на Чёрной Речке граф Толстой
Предлагал считать обиду плёвой,
Жизнь продажной, не простой игрой.
Все они – великие Титаны,
Гении российской маяты.
Жизнь добавит пулевые раны
И расстрел чекистский без вины.
Не Дантес в кровавых эполетах.
А великий в будущем поэт
Воздух расстрелял, вздохнув при этом:
«Пусть поймёт, что правды в смерти нет…
Они стрелялись возле Черной речки на пистолетах пушкинского времени.
Гумилев промахнулся, пистолет Волошина дал осечку. Гумилев предложил Волошину стрелять еще раз. Тот выстрелил, боясь при этом попасть в Гумилева.
Он совсем не умел стрелять.
В 1921 Николай Гумилев был обвинен в причастности к заговору против советской власти и расстрелян 25 августа 1921. Чекисты, расстреливавшие его, рассказывали, что их потрясло его самообладание.
Имя Максимилиан произошло от древнеримского Максим. С латинского “maxima” оно переводится как “наибольший”, “наивысший”, “самый крупный”, “потомок великого”. Позаимствовано из византийской культуры в момент ее расцвета. Максимилиан отличается сильным характером, обладает острым умом и деловой хваткой. Почитает родителей и свою семью.
Он был артистом по натуре
Сергею Есенину
Он был артистом по натуре,
Имел чтеца всевышний дар.
В его сценической фигуре
Всегда блуждал поэзий жар.
А зритель – слушатель сидящий
Внимал с гипнозом сладкий сон,
Конфетный, сладостью бурлящий
И чистый, как грозы озон.
Он слыл Рязанским полубогом —
Простой Московский хулиган.
Единственным, в стране убогой
И драчуном, коль в стельку пьян.
Читал в тюрьме для женщин строчки
И феерично, как всегда.
Держали возле глаз платочки,
Вздыхая