Время лжи. Вадим Анатольевич Филоненко
складами. В темноте, правда, много не разглядишь, а масляных фонарей в этой части ярмарки не было. Так что больше приходилось полагаться на слух… и все тот же авось.
Завидев Келвина и Темьяна, Гныш спрыгнул с крыши, ловко угодив прямо в седло. Привычная к его трюкам кобылка, только всхрапнула и дернула крупом.
– Куда теперь? – спросил у главаря Гныш. – Сразу на хутор двинем или переночуем у Стаси?
Стася – разбитная молоденькая вдовушка с радостью предоставляла приют Келвину и его ребятам. Она была без ума от красавца-разбойника, давно и безуспешно строила на его счет планы. Но Келвин и слушать о серьезных отношениях не хотел. Спать со Стасей время от времени спал, но при разговорах о семейной жизни моментально выходил из себя.
Вспомнив горячее податливое тело страстной вдовушки, Келвин несколько мгновений колебался, а потом решил:
– На хутор. Не до баловства сейчас. Нужно дело обдумать.
Он отвязал поводья от дерева и вставил ногу в стремя. Но сесть в седло не успел…
Темьян заметил какое-то движение в оконце темного и, на первый взгляд, безлюдного склада. В щель между ставнями высунулось черное навершие посоха.
– Засада! – урмак успел заслонить собой Келвина. Почувствовал, как грудь обожгло чем-то очень горячим. А затем весь мир вдруг закрутило в бешеной карусели, и земля ушла из-под ног…
6
Сознание вернулось рывком. Темьян повел затекшими мускулами и обнаружил, что двигать может только головой и кистями рук.
«Да я же привязан к дереву!» – понял урмак. И впрямь, его тело в несколько рядов опутывали толстые колючие веревки. На груди они пропитались кровью. Алые струйки сбегали вниз, струились по животу и впитывались в пояс холщовых штанов.
Грудь вообще сильно саднило, но что там такое, Темьяну под веревками разглядеть не удалось. Впрочем, несмотря на обильное кровотечение и боль, урмак чувтвовал, что ранение не опасно для жизни. «Просто царапины», – решил он и огляделся по сторонам, насколько смог.
День или, скорее, позднее утро. Перелесок, наверняка в окрестностях Бугге. Среди деревьев два шатра – простые, без изысков, неприметного зеленого цвета. Чуть в стороне, на поляне паслись стреноженные лошади. Двенадцать штук.
Прямо перед Темьяновым деревом шагах в пяти горел костер. Чуть левее у дуба стоял Келвин. Вернее, висел, примотанный к стволу веревками, свесив голову на грудь, и не подавал признаков жизни.
В отличие от него Гныш уже очнулся. Ему стянули веревкой лодыжки и подвесили вниз головой на толстенный березовый сук поодаль. Разбойник дергался и раскачивал веревку, пытаясь освободиться.
Возле Гныша стояли два человека, похохатывали, глядя на его усилия, и время от времени лупили пленника по спине палками. Гныш стонал и посыпал их бранью. Видно какое-то из ругательств показалось им обидным – один из незнакомцев схватил Гныша за волосы и сильно стукнул его лицом о шершавый древесный ствол. Разбойник затих.
Кроме этих двоих Темьян насчитал еще семерых.