Ураганные войны. Теа Гуанзон
его затмил Аларик с его грозным видом и прожигающими Таласин серыми глазами ястреба над обсидиановой маской.
– Рад снова увидеться. – Его сарказм рассек воздух словно нож, а лезвие фальшиона едва не оставило на шее девушки смертельную рану.
– А ты что, соскучился? – бросила она в ответ, изо всех сил стараясь улучить момент и повернуть лезвие своего клинка так, чтобы вонзить врагу в горло.
Аларик усмехнулся, после чего оттолкнул Таласин от себя. Девушка пошатнулась, но быстро восстановила равновесие и снова налетела на него. Оружие неистово мелькало, скручивая клубок стремительных атак, парирований и ответных ударов, пока ноги несли их через руины по всему промышленному району Оплота, а под кроваво-красным затмением Седьмой луны сверкали раскаты молнии.
В какой-то момент Таласин пришлось признать, что ей требуется новая тактика. Аларику удавалось все время держать ее в напряжении, а самому сохранять твердую и нерушимую, словно кирпичная стена, позицию. Девушка не собиралась сражаться с ним вечно. Не сейчас, когда войска Сардовии остро нуждаются в ее помощи при отступлении. Юная Ткач Света убрала короткий меч, а из второго сформировала рогатину, медвежье копье с огромным лезвием, по форме похожим на лавровый лист. Длина его рукояти делала оружие удобным, чтобы Таласин могла защититься от человека, не менее опасного, чем медведь, и улучить минуту для отступления.
Аларик взирал на нее спокойным взглядом непроницаемых серых глаз. И он наверняка понимал, так же хорошо, как и Таласин, что война окончена. Что судьба этой девчонки и ее товарищей была во власти раскатов грома, она становилась все яснее с каждым разрушенным зданием, каждой окруженной «осой», каждым арбалетным болтом, пронзающим знамена Союза.
– Пожалуй, тебе следует просто сдаться, – произнес Аларик, и его низкий голос звучал слегка хрипло, шероховато, будто кромка шелкового отреза.
«Видимо, весь день выкрикивал приказы убивать людей», – усмехнулась про себя Таласин. Она взмахнула копьем, готовясь к атаке.
Он наступил с выкованными тьмой мечом и щитом. В первом ударе его оружия о ее копье не ощущалось прежней грубой силы: можно было подумать, душа его сопротивлялась, но ведь это было глупо. Глупо ведь? Рывком вниз он уклонился от маха копья, и следующие несколько минут заняла взаимная проверка навыков; во мраке под рыдающим небом каждое движение молодых воинов озаряли сплетения света, тьмы и эфира.
Таласин увела Аларика подальше от места, где находилась точка сбора Союза. Смертоносным вихрем они проносились по разрушенным улицам, пока не оказались рядом с местом битвы сардовийцев и кесатхских пехотинцев. В воздухе визжали арбалетные болты и керамические снаряды: солдаты с обеих сторон пытались отбиться от двух эфиромантов, прорывающихся через поле боя. Свет и тьма искрились и визжали вместе с рассекающим воздух металлом, тела беспомощно падали на землю. С каждым беспорядочным кровавым мгновением громадные тени штормовиков все больше погружали