Три года осени. Александра Асташева
её истории. Ей ничего не оставалось, как только выйти на улицу и снова учиться дышать.
На улице она, конечно же, появилась, где на её голову рухнуло небо в виде липкой и водяной пыли. В последние дни небесная канцелярия совсем распоясалась, выписав целую дюжину заунывной погоды, что впрочем, благополучно сказывалось на выручке кофейных заведений. В подтверждение вышеизложенного факта Мадлен без сомнений завернула в ближайшее кафе.
Пахло зёрнами только что сваренного кофе, но из-за заложенности носа она не уловила этот притягательный аромат. Бесполезно принюхиваясь, Мадлен села поближе к окну, успев принять вид заядлой посетительницы, которая пришла насладиться чашечкой горячего напитка.
– Вот досада, – подумала она, – мне совсем не нравится кофе. Придётся прямо сейчас начать его любить, к тому же выпал подходящий случай.
Заказав себе, целую чашку горячего снадобья, она сделала маленький глоток и тут же сморщившись, добавила кубик сахара и щепотку корицы.
– Для первого раза сойдет, не правда ли?
Мадлен вздрогнула и, оторвав взгляд от кофейной чашки, увидела юного человека с белыми, как снег волосами.
Критически оглядев её с ног до головы, он сочувственно добавил:
– Ты слышишь?
– Что? – Растерянно промолива она, едва улавливая суть происходящего, в котором что-то пошло не так словно кто-то включил другую реальность, снабдив её странными персонажами. И тому в подтверждение этот чудак, он явно свалился с Луны к тому же уж очень неудачно. Про таких незваных, да ещё вечно куда-то в даль смотрящих, говорят – они приходят из ниоткуда и уходят в никуда. Словно всегда здесь были, всех знают, всё видели. В общем, ничем их не удивишь разве что лишний раз, угостив чашкой кофе, отчего они подобреют, раскланяются и тут же уйдут восвояси.
– Прислушайся, – всё продолжал о своём человек. – Здесь на разный лад поют ветра и, пританцовывая, уводят вдаль, нашёптывая недосказанные слова. Посмотри, – он взглядом указал на окно. – Ты видишь? Здесь по серпантинным улочкам гуляют добрые призраки, пьют на брудершафт и просят закурить.
Мадлен лишь хлопала глазами и думала, куда бы ей сбежать, да так чтобы незаметно и без лишних разъяснений. Тем временем собеседник полез во внутренний карман плаща и с превеликим трудом вытащил из него изрядно потрёпанную книгу больше похожую на стопку бумаг.
– Кофе без книг пить не рекомендуется. Строго говоря, нельзя. – Он положил на стол свою злополучную ношу.
Мадлен сделала вывод, что ей пора уходить и чем раньше, тем лучше.
– Не обессудьте, – смотря ей прямо в глаза начал он. – Если я Вас чем-то обидел, прошу, простить мне эту глупость. Меня редко кто видит, а впрочем, я невидим. Виной тому – я сам, ибо не вожусь с людьми. Я не общителен. – Он подошёл на шаг ближе. – Я хочу подарить Вам рукопись.
– Вы писатель? – Продумывая план отступления, спросила Мадлен.
– О нет, и никогда им не был. – Человек неловко потупился в пол. – Я знаю, это всё глупо,