Миры Первой империи. Книга 13. Паладин Веры – долгий путь до Аландона. Тома 1-3. Александр Геннадьевич Емельянов
он приказал, задыхаясь и кашляя…
– Немедля пред мои очи…кха! Кха! Немедля поставьте сыне любимого моего! Феденьку маво, младшенького сыночку… – и обессиленно его рука упала край широкой кровати, на которой встречал он свои последние часы!
И его верный пес, командир дружины – воевода Апраксий, выскочив на крыльцо боярского терема, рявкнул – Кто найдет в Москве – матушке его сына, Федора…золотой получит! Живо, кабысдохи! – и тут же метнулся обратно внутрь…
Один из мужей его крепкой боярской дружины в пятьдесят воев нашел таки наследника, ему как – то обмолвилась за вечерним столом невестка о горькой судьбе отверженного сына повелителя, работодателя её мужа…И потому мужик рванул не в темень московских улиц, а домой, к старшей невестке! Прилетел, с ходу на половину старшего сына – к невестке! Перепугал конечно почти весь дом своим почерневшим лицом…
Узнав от неё адрес Федора, запрыгнул на своего боевого коня и дал ему шенкелей по полной, аж кровь брызнула из – под ребер бедного животного, и с лихим посвистом, наметом вынесся со подворья…
Через пару минут он бросил удила возле дома Федора Бутурлина! Задыхаясь от нервного возбуждения, долбил в крепкие дубовые ворота оголовкой своей сабли – Федор Амерьянович! Господине призывает, твой отец при смерти! Скорее!…
На такие вопли, вся дворня встала на уши, а сам мужик, как был в исподниках, так и вскочил на подведенного коня и гикнув, вынесся из двора! Прислуга только и успела открыть настежь перед ним створки крепких дубовых ворот! Чуть он не затоптал верного пса, кинувшегося под копыта его коня…
За ним следом, взметая под три метра грязный снег и грязь, темной тенью несся невольный вестовой, вестник черной вести! Так вдвоем они полным галопом и влетели в раскрытые настежь ворота отцовой усадьбы…Бросив узды подбежавшей дворне, словно сокол, взлетел Федор по крутым ступеням, сразу в горницу, где лежал в светлой палате его умирающий отец, ненавидевший его всю жизнь! И едва тот из последних сил взглянул на сына, руки заходили ходуном и сухие губы задрожали мелкой дрожью, и вытянув в его сторону скрюченный указательный палец, он умирая, прохрипел – Все тебе, мой сыне…любимый!
И рука откинулась, душа отца отлетела и даже Федор добежать не успел до тяти…Тяжко вздохнув, черты отцова лица умиротворенно разгладились и он распрямился, всё бабье вокруг полатей упали на колени, разом взвыв! И отец отошел в мир иной, с чистой совестью выполнив свое самое истинное, сокровенное желание – увидеть любимого глубоко внутри души, сына! И умереть…
А Федор, упав на колени, схватил иссохшую руку отца и исступленно целовал и плакал…Ведь он не понимал истинной причины ненависти отца и потому любил его всей своей душой! Но так не могло продолжаться вечно и выплакав свое горе по отцу, он встал, утирая свое лицо широкой, как лопата, ладонью опытного воя…
Его оттеснили плакальщицы и вся в темном, новая супруга…А он вышел на крыльцо, глотнуть свежего воздуха…Там его ждала построенная дружина