Иван Московский. Том 2. Король Руси. Михаил Ланцов
href="#n_25" type="note">[25], улыбнулся, входя в кабинет Папы Сикста IV. Тот охотно принял короля в приватной обстановке. Без лишних ушей и глаз. В то время официально Фердинанд был в Риме с совсем другой целью, заехав туда на богомолье. Иными словами, собирался обсудить с Сикстом дела, не привлекая к этому лишнего внимания.
Слащавый юноша соскользнул с коленок Папы и, излишне страстно поцеловав тому руку, буквально растворился[26]. От чего улыбка короля стала ещё шире. У всех есть слабости. И ему было отрадно видеть, что самый влиятельный человек Италии не идеален… и к нему тоже можно найти подходы. В том числе и довольно специфические.
– Рад вас видеть в своей скромной обители, – поприветствовал гостя Сикст.
И следующие минут пять они обменивались ничего не значащими комплиментами. На деле их отношения были ровными. У Папы были сложные отношения с севером Италии, из-за чего ему была нужна крепкая поддержка со стороны юга. Но не так, чтобы целоваться в десны. Просто союз, практичный и взаимно выгодный. Ведь, кроме интересов в Италии, Святой Престол и Неаполь связывал французский вопрос. Франция с 1382 года пыталась провести на престол Неаполя своих Валуа, из-за чего вот уже добрый век тлел этот застарелый конфликт, время от времени вспыхивая с новой силой.
И у Святого Престола тоже было что сказать французам нехорошего. Всё шло одно к одному. Сначала Авиньонское пленение Пап, вынуждавшее тех жить на территории Франции и обслуживать её интересы. Потом Великий западный раскол, продлившийся без малого полвека. И наконец, Прагматическая санкция 1438 года, которая прямо ограничила власть Папы на французское духовенство. Проще говоря, фактически устанавливала автокефалию Французской католической церкви. И это не считая того, какие убытки понёс Святой Престол со времён Филиппа IV из-за борьбы французских королей с уходом церковной десятины из Франции. Да и вообще… уходом столь значительных прибылей в церковь. Отчего в серии войн, известных позже как Столетняя война, Святой Престол был более склонен поддерживать англичан, чем французов.
Хуже того – короли Франции боролись не только за подчинение местных священников своей власти, но и за влияние на Папу. Что, кстати, и спровоцировало среди прочего Великий западный раскол. И, как считал Сикст, на этом дело не закончится, поэтому и опасался воцарения Валуа в Неаполе.
– Вы слышали, как страдает наш милый друг в Бургундии? – осторожно перешёл Сикст к делу, заходя, впрочем, издалека.
– Бедняга, – согласился Фердинанд. – Даже не понимаю, как этого мерзкого клопа терпят его же вассалы. Давно бы уже сбросили, да и выбрали новым королём хотя бы Карла[27].
– Клятва, друг мой, клятва.
– Но ведь Людовик сам их нарушает[28].
– И что? Никто не хочет уподобляться ему, – пожал плечами Сикст.
– Боюсь, что если всё так пойдёт, то Карл будет раздавлен. Людовик ведь уже нашёл способ устранить двух его союзников. Причём оба умерли при весьма странных обстоятельствах. Жана де
Папа Сикст IV был действительно славен своим пристрастием к мужчинам. Более того, он благоволил к своим любовникам, всячески содействуя их делам, продвигая по церковной службе (как минимум шестерых любовников он сделал кардиналами) или пытаясь пристроить в тёплое место иначе.
Карл Смелый, герцог Бургундии также представлял дом Валуа, как и король Франции Людовик XI. Хотя они разошлись более столетия назад, когда Иоанн II Добрый (второй король Франции из династии Валуа) передал герцогство своему сыну Филиппу II Смелому.
Людовик XI отличался болезненным властолюбием, скрытностью, чёрствостью, но прослыл тонким психологом, предпочитая действовать не силой, а хитростью, лестью, ложью, чёрном пиаром, подкупом и обманом. А поговаривают, что и заказными убийствами не брезговал. Считается создателем абсолютной монархии во Франции.