Город богачей. Светлана Горбунова
на облаке. Это поражало воображение.
Когда пришло время слов, протяжный звонкий голос Ани заполнил зал.
– Наш великий основатель
Был красив, хитер, умен.
Он решил построить город,
Вечной славой заклеймен,
Самый лучший город в мире,
Полный злата и красот.
В нем лишь тот познает счастье,
Кто не ведает забот,
Кто похвастаться сумеет
Тонной новеньких банкнот.
Остальные тонут в муках,
Опускаясь к дну болот,
А детей-сироток трупы
В реках крови уплывут…
Последняя нота сюиты пролетела по залу эхом, а после нее разразилась гробовая тишина. Кукла-балерина завершила па и вернулась в исходную позицию. С гордым видом Аня проследовала на свое место за столом. Она не считала нужным прокомментировать свое выступление или хотя бы поздороваться с гостями, молча села и взялась за приборы. Алексей увидел на ее лице улыбку, имеющую неясный характер. Она была настолько слабой, что улыбкой ее было не назвать. Она как будто бы была, но в то же время отсутствовала. Веки были слегка опущены, а глаза под ними сияли уверенностью и довольством собой.
– Это… – вымолвила хозяйка в надежде найти объяснение такому необычному номеру, но так и не смогла его придумать. Она выглядела одновременно испуганной и смущенной.
– Так понимаю, пьеса в жанре мистики? – уточнил Федор Андреевич, отреагировав на услышанное совершенно спокойно.
Елена Евгеньевна в знак согласия покачала головой, но глаза, увеличившиеся раза в два, говорили об обратном. По ним было понятно, что хозяйка дома не ожидала услышать такого художественного произведения. Но она быстро справилась со своим шоком, ожила и, стремясь отвлечь гостей от неугодной песни, дала команду для обеда.
Распахнулась дверь кухни, и, словно речной поток, по столовой поплыла колонна официантов. Они одновременно сменили пустые тарелки из-под салата на миски с супом. Судя по их внешности, именно она и служила главным критерием выбора официантов для обеда. Все были одеты одинаково, все одинаково молоды, стройны и ухожены. На каждом была надета белоснежная рубашка с бабочкой, черные брюки со стрелками, и волосы всех были зачесаны с одинаковым пробором. Все двигаются синхронно, молчат, четко выполняют инструкции. Все схожи, как на подбор. Федор Андреевич и семья Чеканщиковых отвлеклись на эту процессию, Елена Евгеньевна засветилась лучезарной улыбкой: больше не надо было выдумывать глупых оправданий поведению дочери. Процессия официантов сменила гостям тарелки, проскользила вдоль стола, образовала колонну и удалилась в кухню.
Елена Евгеньевна продолжила расхваливать Мошногорск, и старый диалог возобновился. Принявшись за суп, Аня как будто бы впервые заметила, что за столом есть кто-то, кроме ее родителей. Может, она бы и вовсе не заметила их, если бы неизвестный