Магия любви и мыслей. От сердца к сердцу. Николай Дмитриевич Лукьянченко
ещё горький смех неохотно
Затихает меж сжатых зубов.
Мне в пример осторожный охотник,
Что охоту не чтит за забой.
До спасения смехом я дожил
И теперь боль мне сердце не жжёт.
Раскалённой земле – нужен дождик,
Мне же смех, разжижающий жёлчь.
1 января
Зимние белые ветры
По полю тройкою мчатся.
Верьте, друзья мои, верьте:
Это несётся к вам счастье.
Юность и бражна, и хмельна.
Сладко в ней всё, словно в песне.
Если ж постигнет измена,
Смейтесь неверной невесте.
Сильно любить не старайтесь,
Больно измены бьют в сердце.
Тяжесть обманутой страсти
Тянет к бутылке и сексу.
Пейте и пойте, вторю я,
Рвите расцветшие розы.
Звонами громкими рюмок
Маняться лучшие грёзы.
Тот, кто обманут любовью,
Жизнью ещё не обманут.
Тот, кто изменщицу обнял,
Счастья увидит с ней мало.
Сколько таких же похожих,
Случаев в жизни бывало,
И не спеши лезть из кожи,
Лишь бы душа оставалась.
Коль и потеряно что-то,
Сами себя не теряйте.
Сядьте с друзьями за столик.
Пейте готовую радость.
Пейте и пойте, вторю я,
Рвите цветущие розы.
Звоны хрустальные рюмок
Манят нам лучшие грёзы.
Зимние белые ветры
По полю конями мчатся,
Верьте, друзья мои, верьте:
К вам летит тройкою счастье.
2 января
Под морозным окном
В снег акации иней роняют,
В поле в зимнюю ночь
Потерявшихся черти гоняют.
Сыпет ветер в стекло
Леденящий хохот, визги чёрта.
Зло со стёкол стекло,
И далёкое видится чётче.
И я вижу, что я
В снеговой кутерьме заблудился.
Кто-то сдал и меня,
Ведь когда-то как все, наблудил я.
Там сцепились с пургой
Ворон белых голодные стаи
И лежу я весь гол,
Окружённый ещё и чертями.
И они, подняв свист,
Всех бросают в котёл как лягушек
Над котлом дьявол свис,
Грешных черпает он, где погуще.
Черти весело ржут
И уже надо мною хлопочут,
Скоро видно сожрут
И меня, оттого и хохочут.
В вихрях пляшет метель,
Ад с чертями и дьяволом чертит.
Лягу я-ка в постель.
И от голода пусть сдохнут черти.
2 января
Всяк человек, живущий на земле
Чтит для себя особенное что-то,
И где б ни жил он в городе, в селе,
Он жизни на земле не знает толком.
У каждого душа потёмки, мрак
До самого