Красный утес. Дмитрий Морфеев
ты занималась, – улыбнулся он. – А я уже решил, что тебя похитили фейри. Хотя, может, ты и сама из их племени, раз плетешь венки из дубовых листьев?
– Поздновато ты спохватился, – рассмеялась Констанция.
Она хотела сесть рядом с мужем, но тот потянул ее на себя и усадил к себе на колени.
– Узнай я сейчас, что женился на фейри, – это ничего бы не изменило, – сказал он и, взяв ее руку, нежно прижался к тыльной стороне горячими губами.
– Почему? А как же страшные сказки про их жестокие забавы над людьми?
– Это все стариковские россказни… Я чувствую, мы предназначены друг для друга. Возможно, Господь соединил нас еще задолго до венчания. Поэтому кем бы ты ни была: женщиной, фейри, духом или богиней – мне все равно. Я люблю тебя.
Рейнер говорил серьезно и искренне. Вечернее солнце отражалось в его глазах, делая их еще светлее, чем они были. Констанция могла бы смотреть в них вечно. Ах, как бы она хотела, чтобы этот миг не кончался!
Пригладив густые русые волосы мужа, Констанция прижалась ладонью к его щеке. Сейчас слова были не нужны. Влюбленные одновременно потянулись друг к другу и слились в долгом поцелуе.
– Подожди. – Чувствуя, к чему все идет, Констанция остановила любимого, прижав пальцы к его губам. – Пообещай мне кое-что.
– Вы чрезвычайно умны, миссис Циммерн. – Рейнер, сгорая от нетерпения, покрыл ее ладонь поцелуями. – Сейчас я могу пообещать что угодно.
– Я серьезно. – Констанция чуть отстранилась, поднялась на колени и теперь смотрела на мужа сверху вниз, обхватив ладонями его лицо. – Обещай, что мы всегда отыщем друг друга, где бы ни оказались и что бы ни случилось. Поклянись, что ничто и никто не разрушит нашей связи. Поклянись, что…
– Что наша любовь вечна? Что над ней не властна даже смерть? – он подхватил мысль Констанции. – Если это наша общая клятва – я готов ее принести. Но сперва скажи, почему ты задумалась об этом?
– Не знаю, – вздохнула она, – сложно объяснить. Я посмотрела на все эти дубы, что росли здесь задолго до нашего рождения, – Констанция окинула взглядом дубовую рощу, – и вдруг осознала, насколько наша жизнь скоротечна и непредсказуема.
– Все так, но то, о чем ты просишь… Это ведь не просто красивые слова. Иные часто клянутся и с легкостью нарушают…
– В нас я уверена, мы не нарушим.
И они поклялись, что связаны навеки, а дубовые венки заменили венчальные короны.
Солнце почти скрылось за горизонтом, но молодоженов мало волновало время. Они были молоды, влюблены и счастливы.
Внезапно небо окутало темной дымкой, настолько густой, что света вокруг совсем не осталось. Но куда хуже было другое: Констанция больше не чувствовала прикосновений и горячего дыхания Рейнера. Он исчез, а вместе с ним и все тепло мира.
Дрожа от страха и холода, Констанция принялась суетливо ощупывать землю вокруг. Венок слетел с ее головы. Сочная прежде трава оказалась сухой.
– Рейнер! – выкрикивала она имя любимого снова и снова, а слезы катились по ее щекам. – Рейнер! Рей…
Слабый свет луны все-таки пробился сквозь плотную