Красный утес. Дмитрий Морфеев
глупая шутка и вскоре ребятня объявится и разбредется по домам, чтобы получить нагоняй от старших.
Она была расстроена, что выпечку, которую они приготовили вместе с Констанцией, забрали помощники викария, чтобы после службы раздать нуждающимся. Она предпочла бы сама раздать пищу, чтобы все видели ее заслугу.
Бетти то и дело поглядывала в затылок Чонси Шаду, что сидел в первом ряду, и тяжко вздыхала. С одной стороны, она радовалась, что его каким-то чудом не поколотили односельчане. С другой, ее удручало, что за весь день Чонси не удосужился с ней повидаться, несмотря на ее попытки.
Когда наконец-то пришла пора принять тело и кровь Христа, к алтарю выстроилась вереница прихожан. Бетти удалось растолкать многих и втиснуться в самое начало.
Подошла ее очередь. Бетти опустилась на колени и подняла голову к викарию. Все происходящее было так обыденно, так заученно. Бетти не испытывала переживаний духа. Все ее мысли были о том, как бы протиснуться сквозь эту толкотню к Чонси и к некоторым другим лицам, с которыми она хотела бы побеседовать.
Привычным движением обмакнув гостию в кубок с вином, преподобный Оливер Мейтленд вложил ее в рот Бетти.
Проглотив пресный хлеб и отойдя в сторону, Бетти вдруг почувствовала себя дурно. Решив, что все дело в духоте, она с большим трудом добралась до главных дверей храма, однако там ей преградили путь помощники викария.
– Я не понимаю, – возмутилась Бетти. – С каких пор у нас такие строгие порядки, что уставшей прихожанке нельзя выйти глотнуть свежего воздуха?!
Не получив никаких объяснений и заметив, что люди с последних рядов уже поглядывают на нее, Бетти отступила.
Найдя себе место поближе к выходу, она села и принялась ждать.
Время тянулось медленно и мучительно. С каждой минутой ей становилось хуже, жар усиливался. Когда отчетливо проявилось ощущение тошноты, Бетти заволновалась. Не хватало еще, чтобы ее вывернуло на глазах у всей деревни!
– Вам нехорошо, миссис Джой? – спросил сидящий рядом мужчина.
– Нет, что вы, – отозвалась Бетти не глядя. – Здесь просто немножечко душно…
Она обмахивалась надушенным носовым платком, но это мало помогало.
Наконец запели «Gloria in excelsis Deo». Бетти оглушили звуки церковного гимна. Прикрыв глаза, она тяжело дышала, держась из последних сил.
Тут случилось то, чего она так боялась. Очередной приступ все-таки привел к логическому финалу. Бетти скривилась, ее вырвало на новый церковный ковер.
Бетти бил озноб. Она смотрела на запачканный ворс и не могла поверить в то, что это произошло именно с ней. Какой стыд! Что теперь скажут о ней?!
Сперва она понадеялась, что в таком шуме никто ничего не заметит, но с ужасом поняла, что голоса стали стихать один за другим, хотя музыка еще играла. Наконец оборвалась и мелодия.
В большом храме Амбер-Клифа повисла гробовая тишина.
Бетти боялась поднять голову. Ей показалось, что все люди, сидящие поблизости, смотрят на нее.
– Это