И откроется дверь. Кей Арк
, дверь не закрыла?
Саша с трудом разлепила один глаз и не сразу поняла, в чем дело. Она вернулась со смены два часа назад и после позднего ужина без чувств рухнула на постель.
– Какую дверь? – пробормотала она в подушку.
Мать что-то ответила, но Саша уже снова спала.
Ситуация прояснилась утром. Наспех проглатывая кашу с гренками, Саша глядела на мать и хмурила лоб.
– Дверь была открыта? – переспросила она.
– Да! – воскликнула Антонина Петровна и округлила глаза. – Ты, видимо, защелку не задвинула, и дверь от сквозняка открылась. А я иду мимо, в одних трусах и майке. Хорошо хоть, света в подъезде не было, никто не увидел.
Саша задумчиво вытянула шею и поглядела в коридор, где виднелся серый прямоугольник массивной железяки.
– Закрывала вроде… – промямлила она.
– Может, ограбить нас хотели, – беззубым ртом прошамкала бабушка, Тамара Матвеевна.
Антонина Петровна зачерпнула ложку каши и аккуратно приземлила ее матери в рот.
– Все может быть. Слава богу, обошлось. Но дверь теперь сама буду проверять.
Саша взглянула на часы, что висели на старомодных обоях в цветочек, и побежала одеваться. Смена в торговом центре начиналась через час и сорок шесть минут. Саша взяла контейнер с пюре и котлетами, попрощалась с родными и помчалась на выход, огибая небоскребы коробок с домашним скарбом. Если сегодня матери удастся разобрать хотя бы половину вещей, подумала она, передвигаться по узкой квартирке станет проще. Прошлым утром Саша повредила мизинец на левой ноге и локоть правой, прокладывая путь в ванную комнату.
Саша тряслась в душной маршрутке, а после – в переполненном метро, как заклинание повторяя про себя план на ближайших год: накопить деньги, пройти вступительные в институт, стать певицей с дипломом, завязать полезные связи, прославиться. Три месяца назад Сашу приняли на курс академического пения в
Санкт-Петербургский государственный университет, но, увы, лишь на платной основе. Средств у Саши, как и у мамы с престарелой бабушкой-инвалидом, не нашлось. Саша отчаялась и на целую неделю отгородилась ото всех в спальне, однако Антонина Петровна придумала решение: продать просторную четырехкомнатную квартиру в Приозерске, купить двухкомнатную на окраине северной столицы, скромно жить на пенсию бабушки, а Саше – работать и копить на мечту. План всех устроил. По счастливой случайности покупатель на родительскую квартиру нашелся уже через месяц. Три женщины в последний раз вытерли слезы, глядя на кирпичные стены родной хрущевки, и отправились в новую жизнь.
Мегаполис, конечно, не отличился радушием. На остановке у бабушки украли сумочку, вышитую бисером – подарок давно умершего мужа. Цены на квартиры оказались космическими и денег хватало разве что на однокомнатную. Саша ходила на собеседования с красным школьным дипломом и собирала отказы. Однако, в конце концов, все разрешилось: Саша снизила планку и устроилась кассиром в магазин одежды, Антонина Петровна отыскала скромную двухкомнатную квартиру на окраине, а бабушкина деменция помогла ей забыть о сумке. Два дня назад семейство получило ключи от нового жилища, спешно погрузило вещи в такси и с яркими надеждами на будущее въехало в район серых панельных девятиэтажек и заплеванных лестничных клеток.
Очередная рабочая смена плелась медленнее больной улитки. Саша вернулась домой на последнем автобусе, еле волоча ноги. От многочасового стояния икры гудели, будто трансформаторная подстанция. Пустынный двор и хлипкие скамейки давно скрылись в темноте. Острые ветки берез скреблись в потухшие черные окна. Тишина обостряла шум крови в сосудах.
Вдруг с крыши что-то громко рухнуло, послышался сдавленный вскрик. Мимо, тяжело дыша, пробежал полицейский. Саша сжала в кармане перцовый баллончик и вошла в подъезд.
Как и прошлым вечером, в тамбуре было темно и влажно, будто в желудке кита. Похоже, лампочки в управляющей компании были наперечет. Саша включила на телефоне фонарик и едва тут же не выронила: два огромных желтых глаза в дальнем углу горели неприкрытой злобой. Глаза моргнули и исчезли, и Саша убедила себя в том, что наткнулась на бездомного кота. Освещая путь фонариком, она стала подниматься по лестнице. Как сказали соседи, домовой лифт сломался пару месяцев назад и теперь стоял бесполезной глыбой.
На третьем этаже за спиной Саши возникла тень, послышались шаги – осторожные, крадущиеся, тревожные. Саша напрягла икроножные мышцы и ускорилась. Преследователь не отставал. На девятом этаже, когда сердце Саши бешено стучало у горла, звуки за спиной неожиданно стихли. Однако отделаться от чувства, что за ней следят, оказалось не так-то просто. Саша давила на дверной звонок и стучала, пока не онемели пальцы.
– Чего шумишь? Бабушка спит, – отчитала ее мать, едва распахнув дверь. – Ключом надо было открывать, забыла? Я на ночь запираю.
Антонина Петровна покачала головой и, кряхтя, вернулась к расправленному на кухне угловому дивану. Уже через минуту женщина сладко храпела.
Саша заварила пакетик чая, сделала нехитрый бутерброд, а перед сном дважды