Ангарские каникулы. Настя Жолудь
очень хорошо смотрит за нашей машиной, знает, сколько у неё расход топлива. В Беларуси очень прозрачные квитанции на заправках. В них видно, за какое количество бензина ты платишь, плюс есть цифры на счётчике, когда достаёшь пистолет. А на Лукойле дядечка нам улыбался, вставляя пистолет, а потом доставая его. Цифр на счётчике муж не видел. Заправляется он всегда до полного бака, если только не нужно определённое количество топлива, тогда там другая история. И ― о чудо! Он залил ровно двадцать литров, а так не бывает. Всегда количество топлива выходит с сотыми и десятыми долями. Опять же, в Беларуси это видно по квитанциям. А потом муж подсчитал расход ― парочку литров мы подарили заправке, вернее, заправщику.
– Россия ― щедрая душа, ― пошутил муж. На минуточку, он у меня русский. Просто с повышенной планкой справедливости.
Позднее мне девочки из России в Телеграме писали, что, оказывается, от этого заправляющего дядечки можно спокойно отказаться. Теперь мы тоже это знаем.
По дороге останавливались в туалет. Муж купил что-то типа шаурмы в магазине. Веста со Степаном покрутили носом, что такого есть не будут, а мы с Семёном перекусили. Хоть позавтракали хорошо и плотно, но к обеду кушать уже хотелось. У нас осталось немного еды доесть в аэропорту. По дороге слопали все яблоки, мандарины, орехи.
Муж, чтобы не заснуть, купил в Минске четыре литра Бела-колы, белорусского аналога колы. Два литра ― в одну сторону, два ― обратно. Мы детям не покупаем сладкие газированные напитки, так что пришлось объясняться, почему папа пьёт гадость.
– Чтобы не заснуть.
Из Вязьмы мы поехали на стоянку в Москве. Я вбила в навигатор адрес, и мы отправились в путь. Ехать было очень приятно: красивая дорога, снег, веточки, лёгкий мороз и приятная музыка по радио. Дети занимались сначала каждый своими делами, а потом играли все вместе в словесные игры. А мы с мужем могли спокойно разговаривать между собой.
– Наши дети ― самые лучшие! ― сказал Илья. Он часто произносит эту фразу, и я с ней согласна.
– Так говорят все родители, ― улыбнулась я. ― Но да, наши ― самые-самые, потому что наши.
Оговорюсь: ехать было приятно только до Москвы. Сначала мы запутались с платными/бесплатными дорогами. Следовали по навигатору так, как он проложил дорогу. Как и где нужно было заплатить за платную дорогу, одному богу известно. Нигде мы не встретили никакой информации. А навигатор нас провёз мимо всех пунктов оплаты, по бесплатному пути.
Въехали в Подмосковье, и нас окружили каменные джунгли. И дороги, дороги, дороги. Миллион разветвлений. Навигатор привёл нас на кольцевую.
– Слушай, какие вежливые водители. Смотри, и спасибо говорят. Никто не режет! ― удивлялся муж. ― А то в этих роликах на ютубе чего только ни показывают.
– Да ладно. Это же нарезка просто, ― отвечала я. ― Везде бывает по-разному.
– Слушай, удивительно, они хорошо себя ведут на дороге, а у нас в Беларуси русские летают, как дурные.
– Может, только такие и доезжают к нам, ― пошутила я.
А потом мы встали в пробке. В настоящей, московской.