Два любовника Алисы. Юля Белова
втроём блаженствуем, растянувшись на тонком шёлке одеяла. Я посередине, слева от меня Ира-Веста, справа Ярослав. Необычная, глубоко проникающая музыка звучит очень объёмно, как прибой накатывая на меня с разных сторон. Аромат постельного белья и розы, смешавшиеся с дымом травы, странно волнуют, становясь осязаемыми и приглашающими.
– Алиса, – Веста поворачивается ко мне, ложась на бок.
– Да, – я тоже поворачиваюсь лицом к ней.
– Слушай, а у тебя платье от Семенихина?
– От него.
На меня накатывает серьёзность, и я внимательно всматриваюсь в её лицо. Тусклый свет не позволяет разглядеть все детали, но я скольжу взглядом по не очень полным, но мягким и нежным губам, по её скулам, обшариваю спутавшиеся волосы и слежу за огнём практически чёрных в полутьме глаз.
– Да, от Семенихина. Как ты узнала? – едва слышно и очень серьёзно говорю я.
От собственной серьёзности мне становится так смешно, что я лопаюсь, как надутый до предела воздушный шарик и начинаю хохотать. Веста, глядя на меня тоже начинает смеяться, и даже Яр за моей спиной подрагивает от смеха.
Наконец, когда, отсмеявшись мы успокаиваемся, Веста возвращается к моему платью.
– Я узнала вот по этому, – говорит она, протягивает руку и легко прикасается к моей ключице.
Её пальцы скользят к краю выреза и двигаются по кромке платья через всю грудь к другой стороне. Это так необычно и очень странно. Там, где меня касаются её пальцы, я ощущаю дрожь и лёгкий зуд. На моём теле расцветают странные уродливые цветы серого цвета, а глубоко под кожей начинает тлеть пока ещё слабый, но настойчивый дискомфорт. Веста слегка выворачивает кромку выреза в том месте, где со внутренней стороны пришит маленький бархатный лейбл Семенихина. Я не смотрю туда, но знаю, что он там.
– А у тебя тоже Семенихин? – спрашиваю я внезапно осипшим голосом.
Она улыбается и молча смотрит на меня. Ярослав за моей спиной, кажется, тоже переворачивается на бок и вроде приподнимается, опершись на руку. Я чуть поднимаю голову, слегка заглядывая за плечо. Да, он нависает надо мной и внимательно наблюдает за нами обеими. Я поднимаю руку, кладу ему на затылок и привлекаю к себе. Наши губы встречаются, и я горячо его целую.
Я не знаю, почему делаю это. Просто… Просто мне хочется его поцеловать и, наверное, отгородиться от непонятных и настораживающих действий Весты, показать ей, что я с ним, что мы пара. Не знаю, наверное, как-то так. Я действую неосознанно, подчиняясь порыву.
– Да, у меня тоже Семенихин, – тихо говорит она.
Я выпускаю Яра и снова поворачиваюсь к ней. Веста берёт меня за запястье и подносит руку к своему лицу так, что кончиками пальцев я касаюсь её губ. Она увлекает мою руку дальше, и я соскальзываю по шее к ключице и двигаюсь к краю глубокого декольте. Всё это непонятно и тревожно. Что она делает? Меня это немного напрягает. Она ведёт мои пальцы по этому краю, и я скольжу к месту, где пришита крошечная бархатная метка кутюрье.
– Посмотри, – шепчет Веста.
Я нащупываю этикеточку за кромкой её