Вэкфильдский священник. Оливер Голдсмит
можно скорее вообразить, нежели выразить словами: так она и делала, глядя на своего спасителя признательными глазами и продолжая опираться на его руку, как бы желая подольше пользоваться его помощью. Жена моя выражала надежду когда-нибудь отблагодарить его за услугу ласковым приемом под нашею гостеприимной кровлей. Отдохнув в ближайшей гостинице, мы пообедали вместе с мистером Борчелем и, так как отсюда путь его лежал в другую сторону, простились с ним и отправились далее. Когда мы с ним расстались, жена моя объявила, что он ей как нельзя более по душе, и будь он по рождению и состоянию под стать нашему семейству, она бы не прочь даже породниться с ним. Я не мог удержаться от улыбки, слыша, как она свысока рассуждает об этом предмете; но и не думал сердиться на такие невинные претензии, зная, что с помощью их нам легче живется.
IV
Нет того скромного положения, в котором нельзя бы найти счастья, ибо оно зависит не столько от обстоятельств, сколько от наших свойств.
Новое место нашего жительства находилось в небольшой общине, состоявшей из фермеров, которые сами обрабатывали землю, и если были незнакомы с роскошью, то не ведали и нищеты.
Так как почти все необходимое для домашнего обихода они производили сами, то им редко приходилось ездить в город за покупками. Изысканным образованием они не отличались, но сохранили первобытную простоту нравов и, будучи умеренны во всем, едва ли даже знали, что трезвость почитается добродетелью. Они усердно и весело работали в будни, но тем охотнее соблюдали праздники, посвящая их досугу и удовольствиям. На Святках они пели песни, на Валентинов день рассылали бантики, известные под именем «любовных узелков», пекли блины на масленице, изощрялись в остроумии на 1-е апреля и благоговейно щелкали орехи накануне Михайлова дня. Предупрежденные о нашем приезде, все прихожане вышли навстречу своему духовному отцу, разряженные по праздничному и, имея во главе шествия флейту и тамбурин. Ради новоселья приготовили нам и обед, за который мы весело уселись; и хотя беседа была не особенно остроумна, зато много смеялись.
Наш домик расположен был у подножия холма, по склону которого за двором росла красивая роща, а внизу, перед домом, протекала веселая речка. С одной стороны расстилалось поле, с другой – зеленое пастбище. Мой участок состоял из двадцати акров превосходной земли, за которую я уплатил сто фунтов моему предшественнику. Ничто не могло быть опрятнее и аккуратнее моих заборов и оград, а большие вязы и живая изгородь казались мне невыразимо прелестными. Дом был одноэтажный и крыт чесаной соломой, что придавало ему удивительную уютность; внутри стены были оштукатурены и выбелены, и дочери мои предприняли непременно украсить их картинами собственной работы. Одна и та же комната служила нам кухнею, гостиной и столовой, но от этого нам было только теплее. К тому же она содержалась в образцовой чистоте и вид блюд, тарелок и медной посуды, блестевшей как золото и в порядке расставленной