Проводник. Книга четвёртая. След Чёрной Вдовы. Алексей Викентьевич Войтешик
случая и много раз встречались на мероприятиях, слетах, фестивалях, гарантированно напиваясь каждую такую встречу.
Еще пару раз кувыркнувшись за это время, три месяца назад Артём продал тот невезучий (как он считал) байк и сейчас, катаясь на своей крошке Тойоте, присматривал себе другой.
Глянув на настенные часы, Паук призадумался. Они показывали 4:32. За окном светало. Рановато для звонка. Внутренне собравшись, он аккуратно, дабы не повредить себе что-то еще, вышел на балкон, взял ведро, швабру и МОП, что сох на подоконнике. Шагая, будто по минному полю, он доковылял до ванной и посмотрел в зеркало. На него смотрела заросшая щетиной, бледная с черными кругами под глазами рожа, правая сторона которой была полностью покрыта запекшейся, бурой кровью. «Алкаш, – заключил Паук, – как есть алкаш! И руки трясутся…»
Снова с затаенной радостью отмечая, что обильная кровопотеря приглушила то, что с ним творилось в эти дни, Артём решил правильно использовать то время, что оставалось до допустимых рамок звонка другу. Все же у того жена, двое детей и будить хорошего человека, загружать своими проблемами в такую рань было бы неправильно.
Паук, беспрестанно дергаясь и превозмогая какой-то внутренний барьер, как-то забрался в ванну и принял душ, смывая засохшую кровь и стараясь не попасть водой на безобразную рану чуть выше лба. Довершая начатое дело, он пошел на кухню и, растеребив древнюю аптечку, обработал рассечение перекисью водорода.
Теперь нужно было привести в порядок комнату. Наполняя ведро водой, Артём снова глянул в зеркало. «Ну, хоть на человека стал похож», – с грустью заключил он.
Шатаясь и покрываясь по́том, он с трудом вымыл пол, поставил на место торшер и даже застелил диван. Часы показывали 8:58, можно было звонить.
Синкевич снял трубку почти сразу:
– О-о, привет членистоногий, – весело поприветствовал он Паука. – Ты, бродяга, собрался куда-нибудь на слет, раз вспомнил обо мне?
– Привет, Лёник, – погасшим голосом отозвался Артём. – Слет, братуха, отменяется. Я даже байк продал.
– Так ты вчера по этому случаю налакался? – Со смешком спросил доктор. – Бубнишь, как инсультник. Вот же, козлина, – с шутливым упреком добавил он, – я тебя предупреждал, что пьянки без присмотра медика обязательно приведут тебя к алкоголизму. Ладно, я шучу. Ну что, присмотрел себе уже что-нибудь двухколесное? Сейчас трудненько найти стоящий аппарат.
Паук, сидя на краю дивана, вздохнул и, огладив щетинистый подбородок, глухо произнес:
– Андреич, помощь нужна.
Доктор, тут же сменил интонацию:
– Ты что, разбился? Где ты, в какой больнице?
– Погоди, – не зная, как начать разговор, стал болезненно морщиться Артём. – Тут такое дело… Надо бы пошептаться.
– Ты в Лиде?
– Думаю, …скоро приеду. Если все будет нормально.
– А что случилось-то?
– Лёник, брат, приеду – расскажу.
– Я до шести буду на работе: Мицкевича дом 1.