Бояться поздно. Шамиль Идиатуллин
Втолкнуть его в щель было невозможно, но Карим умудрился – двумя движениями, заставившими крякнуть и хрустнуть, кажется, не только сумки, но и всю полку со всем распределенным вдоль вагона содержимым.
– Я говорил, занято, подойдут сейчас, а вы: «Раскидали, раскидали», – весело сообщил он паре и повернулся к Але. – Садитесь, Аль, куда удобно: можно сюда, можно к девочкам.
Про «сюда» не могло быть речи. Але хватило позора с опозданием и забегом, вишенкой на котором стали обнимашки с Алисой, – Аля только в процессе осознала, что оставила на скуле дорогой подружки здоровенное мокрое пятно: пот лил, как из крана. Алиса своя, она поймет, даже вытираться не стала, но все равно стыдоба. А рядом с незнакомыми парнями такой Ниагарой присаживаться – это будет прям репутация на века.
Алиса тут же сдвинулась на среднее сиденье, чуть не впечатав красавицу в окно – та аж от телефона отвлеклась. Аля ойкнула и поспешно, пока подруга не подключила более явные намеки, скользнула мимо Марка и Карима. Карим, поняв ее намерение, сказал «ага» и плюхнулся к окошку. Аля подсела к Алисе, а Марк – к Кариму, на крайнее сиденье. Посередке не получилось бы при всем желании: Карим нависал почти над половиной сиденья. Он оказался реально огромным. В дверном проеме и в динамике это смотрелось не так пугающе.
Теперь все вывернули головы к возмущенной паре. Карим сообщил:
– О, одно место есть, оказывается. Сядете?
Он потянул себя за борт куртки, будто это могло сузить его вдвое.
Пара развернулась и удалилась к дальнему тамбуру, испуская лучи раздражения и ненависти, почти видимые невооруженным глазом.
– Вот и хорошо, – отметил Карим, снова вставая и принимаясь разоблачаться. – Дальше гоним без проблем, прыжков и ужимок.
Аля сказала:
– Ребят, я прошу прощения, у меня часы, оказывается, отстают, из-за этого на маршрутку опоздала, а там еще пересадка, а на такси вдвое дольше.
– Смени уже телефон, – проворчала Алиса.
Вот надо мне это? – подумала Аля. Чего поперлась, дура?
Настроение сразу упало и укатилось по затоптанному коридору.
Алиса была хорошая, большая, своя, седьмой год спасающая лучше всех и седьмой год достающая хуже всех. Вчера, например, мозги выносила: «Какой чемодан, зачем? А-а-а, ма-ама… Ну хоть водяры возьми. Вечно у вас ничего нету. А что возьмешь тогда? Женщина, после хорошей вечеринки пижама не нужна. Понятно. Панталоны с начесом не забудь». Но любые бурления оставались их внутренним делом. Шеймить Алю при посторонних Алиса раньше не пробовала. И что дальше? И чего теперь от посторонних ждать, раз они убедились, что с Алей так можно?
– Сама смени, – буркнула Аля. – Часы-то в ноуте.
– Ну ноут смени, – пробормотала Алиса, хихикнула и пихнула ее в бок так, что Аля сразу успокоилась и пихнула в ответ. – Его хоть не забыла?
Аля прекрасно помнила, что не забыла, а все равно замерла. И сказала, без особой уверенности глядя на торчащий угол чемодана:
– Упаковала вроде. Ну да.
– Без ноута играть непросто