Король должен умереть. Леонид Сиротин
бровями ведьмы появилась легкая морщинка. Она тряхнула цилиндрик, снова прижала его к руке мальчика. На этот раз три красных кружка вспыхнули без запинки.
– Как это может быть? – недоуменно произнесла Сестра. – Дельта-ген должен присутствовать у обоих. Они же близнецы?
– Нет, – с трудом произнесла женщина, пытаясь вытереть испачканное в крови и грязи лицо. – Они от разных отцов. Отец девочки был пилотом, у него был дельта-ген. Отец мальчика – простой солдат.
– Последний раз, – ведьма вновь пустила в ход свой прибор и снова с тем же результатом. Несколько секунд царило молчание.
– Я все равно могу забрать его с собой, – сказала она матери. – Сестры его не примут, но он попадет на воспитание к Канторам. Не худшая участь, поверь мне.
Та кивнула. Спутанные волосы упали на распухшее лицо, рабыня отвела их в сторону рукой.
– Я знаю, – прошептала она. – Но я умоляю, оставь его со мной. У меня… у меня нет больше никого здесь.
Лицо Сестры вновь приобрело отрешенное выражение, глаза похолодели. Перевернув цилиндрик, она прижала его к запястью мальчика, ставя клеймо. После чего укрыла голову капюшоном и всплыла над землей.
– Пусть будет так, – прошелестел голос ведьмы. – Мальчик остается с матерью. Девочка отправится со мной. Стражи осмотрят поселок, а мы возвращаемся на корабль.
– Выделить вам людей для охраны, сэнара? – подошедший сборщик тальи был сама угодливость.
Ведьма не удостоила его ответом, как он раньше старшину Медафа. Прямо с того места, где закончился разговор, она взмыла вверх, к коггу. Вместе с ней взлетала светловолосая девочка, протягивавшая к матери руки.
Рабыня погибшего Гора Лоиса кричала и рыдала. Рядом стоял помощник старшины Утер и мерил женщину оценивающим взглядом. Сегодня ночью она будет ночевать в его доме. Придется, наверное, взять туда и щенка. Ничего, пара рук пригодится по хозяйству. Кулака, конечно, надо будет дать ему понюхать первое время.
Вон какой борзый, морда вся размочалена, а не хнычет. Стоит возле матери и смотрит вслед ведьме. На лице настоящая взрослая ненависть, как будто собирается отыскать Сестру и поквитаться. Ну, всякую дурь мы из него быстро выбьем. Не таких обламывали.
Вопли рабыни стихали. Над площадью сгущалась тишина, в которой слышалось только слитное дыхание толпы, как огромного испуганного животного. Сборщик тальи нашел взглядом Медафа.
– Эй, как там тебя, старшина? – в голосе шершня было гораздо больше от обычного человека, чем от гордого посланника Канторов.
– Медаф, – с готовностью откликнулся тот. – Мое имя Медаф, высочайший сэн.
– Да, конечно, Медаф, – сборщик взглянул на размазанные по земле останки Гора Лоиса, отвел глаза. – У тебя дома найдется что-нибудь, кхмм, укрепляющее?
– Безусловно, высочайший, безусловно. – залебезил старшина. – Есть вино, привозное, разумеется, арктурианский тальяк, свежайший хаф. Все, чего пожелаете, сэн. Угодно ли вам будет