Кто где? Я – это я или я – это он?. Ашимов И.А.
лет, хилое тело, весь покрытый наколками. – Небось какой-нибудь наркоман, уголовник или бомж. Если повнимательнее рассмотреть, – отметил он про себя, – то среди многочисленных татуировок обязательно найдешь сакраментальные слова типа «Не забуду мать родную» или «Нет в жизни счастья». А вот и оно. Так и есть на левом плече наколка «Прости, мама».
– А как с черепом? – вопрошал профессор. – Есть ли видимые повреждения черепа у пострадавшего?
– Череп его целый, – отозвался Наим Сафарович. Айдар, хирург, принимавший пострадавшего, также подтвердил, что свод и основание черепа без повреждений и визуально, и рентгенографически.
Получив такой ответ, профессор снова обратился уже к своим ассистентам – что скажете коллеги? Будем пересаживать головной мозг?
Тилек и Саид промолчали, да и ничего вразумительно они и не могли бы сказать. В таких операциях они участвовали не так часто, а потому их нерешительность можно было понять.
– До чего же вы все-таки меланхоличны и нерешительны! – то ли с упреком, то ли с насмешкой он обратился к своим ассистентам. – Сколько вам лет?
– Тридцать, – коротко ответил Тилек.
– А мне двадцать восемь, – изрек Саид.
– А сколько лет вы работаете хирургом?
– По шесть лет, – ответил за двоих Тилек.
– Но ведь вам, для того чтобы стать трансплантологом, приобрести опыт, то есть по существу проверенную жизнью способность к настоящему научному мышлению, нужно лет десять как минимум. Правильно? Тогда прикиньте сколько вам тогда будет годов?
– Лет этак сорок пять, пятьдесят, – ответил уже Саид.
– Вот, вот…, – Каракулов пошутил, – Сорок пять лет – это уже молодые годы тю-тю…, то есть позади и ты вступаешь в средний возраст. Возраст, как сказал один мудрец, – это легко исправимый недостаток. Вы даже и не заметите, как за ним придет пятьдесят лет. А что касается этого возраста, то это некий символический рубеж, после которого, как сказал другой мудрец, человек продолжает идти вперед, но почему-то задом наперед. Так что жизнь не ждет. Она все время подстегивает: работай, работай, с каждым годом все больше, все интенсивнее, все продуктивнее, иначе застой, иначе деградация, а деградация – это смерть. Так что, мои молодые коллеги, не спите на ходу! Думайте и делайте, делайте и думайте! – закончил он свою тираду.
– Кубат Бакирович! – Тилек робко, но дерзко протянул, – я привык слушать вас серьезно, а вы продолжаете шутить. Ну как всерьез можно говорить о пересадке головного мозга?
– Я не шучу, – нашелся профессор, – я советуюсь с вами, а впредь постараюсь быть серьезным. Но с другой стороны, ну а почему бы вам взять и не задуматься о пересадке головного мозга? Вы что даже не можете предположить, что такое возможно. – А если так, то извините коллеги! Тем не менее попросил вас бы на досуге задуматься о том, что я вам сказал про возраст, про активную жизнь и деятельность. А сейчас думайте, как выйти из сегодняшней хирургической ситуации.
Тилеку