Ревизор: возвращение в СССР 25. Серж Винтеркей
рассказать. И предоставить свидетелей этих приставаний. Также нужно будет указать точные даты, когда это происходило.
– Где, в милиции? – испуганно посмотрела она на меня, перестав хныкать.
– Необязательно. Вы готовы выступить, например, перед членами Комиссии партийного контроля?
– Я не знаю, что это такое, но тоже боюсь, – замотала она отрицательно головой и опять начала всхлипывать. – И каких таких свидетелей? Никто ничего не подтвердит. Он – шишка!
– Значит, выступать вы не хотите… Свидетелей у вас нет и не будет. Так а как же вы хотите прекратить всё это?
– Хочу, но боюсь. Он мне неприятности обещал, – плаксивым голосом ответила она.
Мочало, начинаем сначала, – устало подумал я и взглянул на пританцовывающего от холода отца.
– Напишите статью про этого негодяя, – посмотрела она на меня несчастными глазами. – Вы же журналист?
Угу, спешу и падаю… Ни одного факта мне не дала.
– Написать-то я могу написать, но он выкрутится, если вы не готовы подтвердить всё это при необходимости. Скажет, не было такого и всё.
– А я подтвержу, – радостно закивала она. – Вы, главное, напишите. Кроме вас, меня некому защитить…
Она подошла совсем близко ко мне и заглянула мне прямо в глаза, захлопав длинными ресницами… Мне показалось, или она меня клеить пытается?
– Вы, я вижу, замёрзли совсем? – поспешил ответить я. – Давайте, мы вас проводим.
– Не надо… Я не пойду сейчас домой. К подруге зайду.
– Ну, хорошо. До свидания, – попрощался я с ней.
– Всего хорошего, – кивнул ей отец и мы разошлись с ней в разные стороны.
– Вот, она даёт! – усмехнулся я, когда мы с отцом отошли подальше. – Похоже, забылась деваха, что невинную девушку играет. Клеить меня пыталась. А кольцо на пальце, что я женат, ведь увидела, когда варежку снимал, доставая блокнот и ручку…
– Я думал, ты не обратишь на это внимание, – хохотнул отец.
– Тупанули мы, правда… – с сожалением сказал я, – надо было еще кого-то третьего взять, чтобы сфотографировал эту девушку, пока мы с ней разговаривали. Мало ли пригодится…
– Так за чем же дело стало? – удивился отец, – вон, эта коза еще на виду скачет! Давай пройдем за ней аккуратно, а как куда забежит в дом, залезем в соседний дом, да с лестничной площадки попытаемся ее найти в одной из комнат да сфотографировать… У тебя же эта штуковина для такого, как раз, и создана, верно?
– Идея хорошая, но у всех сейчас шторы, – вспомнив свою недавнюю провалившуюся попытку наделать фотографий своей прежней семьи в домашней обстановке, ответил я, – а вот если обождать, когда она вернется домой оттуда, куда убежала… То можно сфотографировать, когда к подъезду подходить будет.
– Ну так! – радостно сказал Тарас.
– Но это уже я сам, ты не по погоде оделся. Заколеешь и заболеешь. Спасибо, отец, очень помог, но теперь езжай домой. Дальше я сам.
***
Москва.
Блин! – думала Наташка, бросившись со всех ног к подруге. – Блин! Всё совсем не так, как Рашид