Три имени Жанны. Часть 1. Леди Джейн. Юлия Лучаева
какие-либо пожелания?
Немного расслабившись и радуясь своим оправданным ожиданиям, граф де Леви продолжил, избегая встречаться взглядом со своей дочерью:
– Я хочу, чтобы моя дочь как можно меньше была одна. Но в то же время за ней нужен особенный присмотр: Жюли умна, слишком начитана, избалована светом, эксцентрично понимает личную свободу и во имя великой любви способна сбежать.
– То есть этот монастырь – моя тюрьма?! – с гневом воскликнула девушка, вскакивая с кресла и подавшись вперед всем своим естеством. Казалось, еще немного, и она взорвется, разлетевшись на тысячи искр.
Всплеск эмоций юной графини де Леви так потряс настоятельницу, что та отшатнулась от нее, вначале показавшейся юной тихой овечкой, пока сидела на краешке кресла и разглядывала узор ковра.
– Этот монастырь – ваше спасение, мадемуазель, – ответил граф, совершенно не переменившись ни лицом, ни голосом. Несомненно, он хорошо знал, как себя вести в подобной ситуации.
Жюли опустила голову и еле выдавила из себя:
– Что ж… вы оказались хитрее меня, браво…
Довольный быстрой победой, граф повернулся к настоятельнице и продолжил:
– Мое дитя вспыльчиво, и я просил бы вас держать от нее подальше острые предметы… а уж закрывать ли вам окна ее кельи решетками – решайте сами; иногда графиня бывает сущим демоном. Обитель Господа убережет ее и возвратит ей смирение и кротость, я уповаю на это.
Настоятельница напряженно кивала в такт словам графа, и он продолжил:
– Герцог предупредил вас в письме, которым вы пренебрегли, сверив лишь подпись, что графиня де Леви – хлопотный гость, но все наши труды бывают вознаграждены, если они праведны. Тройное пожертвование на строительство нового прихода и возмещение всех расходов на пребывание графини де Леви в этих стенах инкогнито покроет беспокойство, которое мы принесли вам. Это всё, что я хотел сообщить.
С опаской глядела настоятельница на молодую графию, которая сидела с самым невозмутимым видом, скрестив руки на груди, и, казалось, совершенно не слушала их разговор. Но по закушенной губе и ножке, постукивающей по полу, можно было догадаться, что происходящее ей не по нраву. Однако графу любезно и уже не очень уверенно было отвечено:
– Все ваши указания будут выполнены; будьте спокойны за свое дитя.
Граф так же любезно раскланялся:
– Вот и отлично. Я не задержусь здесь более ни минуты. – На этой фразе юная графиня не смогла сдержать вздох.
Настоятельница попрощалась с графом и, велев Жюли ожидать ее в этой комнате, вышла, чтобы дать отцу попрощаться со своей дочерью. Жюли тоже встала перед отцом, не поднимая головы, так, словно пыталась преградить ему путь для побега из этой темницы, не дав ему оставить ее здесь одну.
– Жюли, сокровище мое…
– Воистину – сокровище! Драгоценность, которую можно уберечь, только спрятав…
Граф также