Ради тебя. Anastasia Avi Samaeli
мать! – я ударил кулаком в березу. – Леха, почему? – из глаз брызнули слезы, и я продолжал бить кулаками дерево, вымещая на нем всю злость.
– Мать тебя винит. Говорит, что он из-за тебя умер. Но ты не думай. Мы на твоей стороне. Она в город поехала рассаду покупать, а я набрал еды и приехал. Раньше не мог. Денег своих нет, вот у матери и спер.
Я обнял брата, понимая, что в село и в родной дом мне теперь путь заказан.
– Постой тут, Лешка. Сейчас денег дам. Ты как собираешься домой ехать? Башка твоя дырявая. Ночь на улице.
– А я на вокзале заночую, а утром поеду.
– Мать выпорет, – тихо выдохнул.
Оставив брата на улице, вихрем влетел в казарму. Достал деньги из заначки и нарвался на Андрея.
– Дим, ты плакал, что ли? – друг схватил меня за плечи и встряхнул точно так же, как минуту назад я трепал брата – Что случилось?
– Отец умер.
– Так надо ехать! – засуетился друг.
– Поздно. Он полгода как умер. Просто я узнал только что. Там братишка мой меньший, у проходной. Ему до дому доехать бы, а путь неблизкий. Пацан же еще. Страшно за него.
– Не кипишуй. Сейчас решим.
Андрюха выбежал из казармы, а я вышел на улицу. Лешка сидел на бордюре и курил.
– А это еще что? – вырвал из его руки сигарету. – Отца нет, значит, все можно?
Леха поежился и всхлипнул.
– Димка, теперь ты никогда не приедешь? Райка скучает. А мать как с ума сошла. Говорит, видеть тебя не хочет. Но это же неправильно. Ты же не виноват, что батя умер.
– От чего умер хоть?
– Запил. Потом сердце прихватило. До области не довезли. Инфаркт, кажется.
Из здания вышел Андрей с одним из сержантов. Юра Краснов служил с нами, но был женат и жил возле части. Парень лишь изредка ночевал в казарме, и у него была старенькая оранжевая «шестерка».
– Вот, держи, – Андрей достал из кармана пачку денег. – Отдай матери. Скажи, пусть вам шмотки купит. Ходишь в обносках.
Усадив брата на заднее сиденье, забрал сумку с продуктами. Не хотел бы брать, но малой же для меня ее пер.
Глядя на удаляющиеся Жигули, понимал, что жизнь не станет прежней. Я хотел поскорее занять свое место в настоящей бандитской группировке. Прямо сейчас исчез Димка Поляков, что мечтал о Мореходке. Теперь я был Поляком. Тем, кто станет жестоким и будет вершить судьбы людей.
Глава 5
Сто дней до приказа…
Вот они и наступили. Мы уже считали дни до дембеля, и я чувствовал вкус такой долгожданной свободы.
Инга так и не появилась, и я практически не вспоминал ее. Не может быть, чтобы девушка любила, но в то же время не писала. Хоть два слова. Люблю и жду. Неужели это так тяжело?
Хотя кому я пытаюсь лгать? Я вспоминал ее постоянно. Я видел сны, как раздеваю ее. Как медленно ласкаю смуглую и нежную кожу. Как ласкаю соски, прикасаясь языком. А когда просыпался, приходилось шагать в душевую. И стоять под ледяной водой, чтобы прийти в норму.
Любовь – реальная сука. Издевается и подкидывает