Неприятности в пясках. Евгений Макаренко
Дрозд. – В целом я довольна беседой, и уверена, что мои зрители тоже будут довольны.
– Вот и отлично! – Прорычал инспектор, и, не дожидаясь от Иды новых колкостей, широким шагом устремился вглубь полицейского участка, увлекая за собой Байболота, крепко ухватив того за рукав.
Никто никогда не узнает, о чём полтора часа пан Людвик и его пухлый помощник трепали языками за закрытой дверью смыкова кабинета. Известно только, что азиат поклялся останками убитых китайцами предков, что тысячу раз подумает перед тем как открыть свой поганый рот.
3
Сорокалетний внешне и тридцатилетний по документам Мацей Пристор осторожно, чтобы не разбудить жену, выполз из-под одеяла, почесал пятку, для чего ему пришлось снять забытый с вечера на ноге видавший всякое сапог, испачкал руки, но ругаться не стал – появился двойной повод посетить ванную. Не каждый же день ездишь в большой город? В комнате было прохладно и темно. Мацею захотелось узнать который теперь час, и рука потянулась к правому карману штанов, в каковом вот уже двадцать лет, с тех самых пор как он пристрастился к курению, традиционно располагался дежурный коробок спичек. Штанов на нём не оказалось и вышло, что он от нечего делать пошлёпал себя по заросшей белёсыми волосами ляжке.
Пристор содрогнулся. Но не от холода, а от нахлынувших воспоминаний. Ноги его непроизвольно подкосились и к зашторенному одеялом окну пришлось пробираться буквально гуськом. Мужчина прищурил глаза, дрожащими пальцами не с первого раза вцепился в краешек одеяла и медленно потянул на себя. Сердце стучало так, что своим стуком могло разбудить жену, чего Мацею до крайности не хотелось – предстоящая поездка не прошла согласование, а поднятие скандалом и так зашкаливавший в крови уровень адреналина грозило инфарктом. Пристор плотно прижал свободную руку к левой части груди и остался доволен, как звукоизоляцией, так и своей догадливостью.
Полная, клонившаяся к закату луна, хорошо освещала двор и от увиденного Мацей приглушённо вскрикнул, резко подался назад и упал на спину. Супруга на секунду открыла глаза, хищно зевнула и дала храпа, чего за ней никогда не замечалось. Не сразу к Пристору пришла мысль, что увиденное им в окне напугать здравомыслящего человека никак не могло.
– Это ж надо было так ушатать нервы. – Подумал Мацей, снова подкрался к окну, и теперь уже смело отодвинув штору, посмотрел на стоявшую в трёх метрах от окна козу.
Кличку животному придумать ещё не успели – рогатой попрыгунье не было и пяти лет. Коза стояла по колено в снегу, смотрела в сторону окна и, едва завидев в нём шевеление, жалобно заблеяла.
– Заткнись. – Злобно и тихо прошипел Мацей и прижал ко рту указательный палец, но коза, то ли не услышала, то ли не поняла и заблеяла ещё громче.
Чтобы не провоцировать скотину Пристор отошёл от окна. Он понимал, что той хотелось бы как следует подкрепиться, но в семье, в какую её