Родить Легко. Как рождаются счастливые люди. Инна Мишукова
однушку на крошечную комнатку в коммуналке на Арбате. И в июле, когда Володя уехал в Крым, перевезла вещи в своё – наконец-то – собственное жильё в Москве. И тоже укатила в Крым с новой подругой из церковных.
Вернувшись и не обнаружив меня в квартире, Володя продал флейту благородного дерева в большом красивом футляре, чтобы купить билет, и снова примчался в Коктебель – сделать мне предложение. Я посмотрела на него – такого внезапного, такого артистичного, такого сиюминутного… И недвусмысленно дала понять, что не верю ему. Пару дней он ходил за нами с подругой по пятам, а потом исчез.
Я, само собой, переживала. Но собралась, сконцентрировалась и не позволила себе страдать. Меня ждали Бог, молитвы и служение. Покаявшись и очистившись при вхождении в лоно церкви, я твёрдо намеревалась блюсти чистоту и в дальнейшем – настоящую, как мне тогда представлялось, христианскую, согласно заветам и наставлениям.
Однажды в церковь принесли двухмесячного младенца на благословение. Все поднимали руки, желали ему хорошей жизни, здоровья, добра: такая общая усиленная молитва за ребёнка. Он выглядел очень хорошеньким – с живыми, ясными глазками, с любопытством вертел головкой, рассматривая окружающих.
И вот тут меня накрыло. Пронзило осознание того, что я натворила, сделав аборт. Я распорядилась чужой жизнью – нового человека, которого уже никогда не будет.
В тот момент я поняла, что такое настоящее покаяние. Это не когда ты завязал себя в узел и жёстко ограничил во имя какой-то цели. Настоящее покаяние – когда ты уже не способен представить, как это в принципе можно сделать. Как будто прожигает огнём. И ты понимаешь: что бы ни случилось, в каких бы сложных обстоятельствах ни наступила беременность – ты больше не сделаешь такого ни-ког-да.
Минуло несколько месяцев. После Нового года Володя пришёл и снова попросил выйти за него замуж. Его лицо выглядело иным, обновлённым: я увидела в нём перемены, отчаяние и решимость. Несмотря на то что нас очень тянуло друг к другу, я тоже стала другой. Воцерковленной, с новым пониманием того, что такое отношения мужчины и женщины.
В церкви я, разумеется, поделилась произошедшим: мы обязательно обсуждали все существенные события в кругу общины. И мне напомнили, что как любые отношения вне брака – грех, так и брак с мужчиной вне церкви – тоже грех. Затащить Володю в протестантство возможным не представлялось, хотя я его умоляла об этом.
И оказалась на распутье: две стихии тянули меня в разные стороны с одинаковой силой…
Регистрация нашего брака обернулась сплошной нервотрёпкой. Свадьбы как таковой у нас не было, мы явились в загс вдвоём, в обычной одежде. И где-то под лестницей, за обшарпанным деревянным столом, нас буднично, второпях расписали. Выходя на улицу, я ожидала, что меня сразу же разразит гром или кирпич упадёт на голову – ибо связывать жизнь с мужчиной не из церкви есть грех… Но ни грома, ни кирпича, ни иных проявлений божественного гнева не последовало.
Мы пришли домой, еле осилили бутылку