Не-большая разница. Елена Разумовская
разведусь.
– Ловлю на слове, – подмигнула я и выглянула из примерочной. Подоспевшая консультантка с ещё пятью вешалками посмотрела на меня как на смесь дерьма с перегноем и вещи отдавала максимально брезгливо, чтобы не дай бог не коснуться меня-извращенки, а то вдруг это можно подхватить от прикосновения. – Ты бы видела лицо консультантки.
– Это она от зависти, – флегматично фыркнула Леська, забирая шмотки из моих рук. – Ей-то твоё лицо оседлать точно не грозит.
Мы расхохотались на всю примерочную. За это я и обожала Олесю – хроническое отсутствие комплексов, совести и чувства стыда, зато отменное чувство юмора и абсолютно никаких рамок в нём, в общем, ничего противоречащего мне. Правда, если меня чаще тянуло в пошлости и лесбийский юмор, то она больше любила похохмить на тему смертей, гробов и самоубийств. Если Олег послушает нас минут тридцать, то наверняка обеим выставит по диагнозу и выдаст по талончику к психиатру.
– А вот это ничего, – хмыкнула я, когда подруга обрядилась в нежно-розовое платье с белыми кружевами. – Мой ты поросёночек.
– Пошла нахуй, – гыкнула Леся и снова расхохоталась. – Сама знаешь, я в жизни бы в эту срань не влезла, если бы не свекрища.
С Лесей в разные времена мы срали в один горшок в детском саду, вместе совали эбонитовую палочку в эбонитовый стакан на уроках физики, вместе горестно вздыхали перед директором, когда нас поймали на курении в школьном туалете, вместе совали руки коровам в жопы на парах ветеринарии в колледже, вместе дули шмаль в первый раз, вместе честными красными глазами с узкими зрачками врали её матери, что никакой травы у нас в помине нет, на одной и той же вписке лишались девственности, вместе клеили скинхедов, вместе обмывали дипломы и вместе выдавали её замуж. Короче, к своим двадцати четырём мы с ней дошли рука об руку и расставаться точно не собирались.
Розовые рюши и правда были отнюдь не в характере моей чуть полноватой подруги, ей по душе были драные штаны, декольтированные чёрные майки, клетчатые рубашки и кеды с белым носком. Но страшный зверь свекровь свёл в могилу уже не одну сотню браков, и Леся была готова даже на временную смену имиджа, лишь бы её брак не пал жертвой того же самого зверя. Если бы её попросили описать её отношение к мужу, она бы не стала распыляться в поэмах, только фыркнула бы и сказала короткое "моё", и в этом слове и правда была вся ёмкая суть её отношения к спутнику жизни. Муж отвечал ей ровно тем же самым, поэтому никакая свекровь их отношения бы не разрушила, даже если бы они оба оделись по последнему слову панковской моды. Да и свекровь у Леськи была чудесная, на самом деле, поэтому они оба снимали с себя всё железо и надевали на себя прикрывающие тату вещи, не из боязни скандала, а чтобы не огорчать милейшую женщину.
– Нормально, короче, – отмахнулась подруга и стянула с себя бордовое платье-водолазку длиной чуть ниже колена. На место вернулись чёрные штаны, похожие на мои рабочие, тканевый ремень с жёлтыми надписями, огромная зелёная толстовка со сплошным карманом на животе, на ноги вернулись