Институтка. Уроки страсти. Екатерина Каблукова
с похмельным зельем, а попросту рассолом, приправленным мятой и базиликом . Поставив его на край кровати, он замер, ожидая дальнейших распоряжений.
Рейнард в несколько глотков осушил кружку и опять откинулся на подушки, ожидая, когда напиток подействует. Как только в голове прояснилось, он подал знак слуге раздернуть шторы. Солнечный свет, хлынувший в спальню, показался возмутительно ярким.
– Который час, Гийом? – осведомился герцог, прикрывая глаза.
– Четверть десятого, монсеньор.
– Вот как? – Рейнард приподнял тяжелые веки и взглянул на часы. Словно в ответ, минутная стрелка вздрогнула, указывая на цифру три. В этот же момент ворота над циферблатом распахнулись, и оттуда выехала деревянная птица. Каркнула и снова скрылась в недрах механизма.
– Действительно, четверть… – герцог еще раз взглянул на циферблат. – Десятого…
– Да, монсеньор. Изволите завтрак в постель?
– Пожалуй.
Рейнард снова откинулся на подушки. Голова противно ныла, а к горлу подкатывала тошнота. Он нахмурился, пытаясь понять, как он напился до такого состояния, тем более в доме Тристана л’Эрме. Интересно, зачем вообще его пригласили?
В памяти всплыл вышитый батист, стройные ноги взлетающей вверх девушки, округлые ягодицы…
Тело напряглось, бурно реагируя на воспоминания о несостоявшейся ночи страсти. Рейнард недоуменно хмыкнул, удивляясь подобной реакции. В конце концов, он давно не мальчишка, чтобы возбуждаться при виде девушки в неглиже, но округлые ягодицы незнакомки будоражили воображение.
Герцог л’Армори шумно выдохнул и, решительно откинув одеяло, отправился в ванную комнату. Яркий блеск медных кранов заставил поморщится. Наполнять огромную мраморную чашу водой герцог не стал, просто включил душ, новомодное изобретение, и встал под тяжелые струи .
Прохладная вода привела в порядок мысли и усмирила тело. Кровь прилила к голове, заставляя вспомнить о делах насущных.
– Ваша светлость! Завтрак подан! – раздался голос слуги.
Рейнард по-звериному отряхнулся, разбрызгивая вокруг себя воду, и только потом обернул бедра мягкой тканью. В голове все еще шумело и он который раз проклял себя за то, что создавал магические плетения основательно набравшись – слишком уж болезненным получился откат. Девица и сама могла придумать, как вернуться в комнату. Например, использовать плетение отвода глаз, которому учат в академии магии. Хотя, если эта темноволосая особа училась так же, как и большинство знакомых ему дочерей аристократов, вряд ли знала хотя бы одно заклинание.
Этим можно объяснить ее желание продать себя в обмен на оплату обучения. Или же жена Тристана зная, что кто будет в гостях, вместе с подругой спланировали все, чтобы попытаться охмурить его. Рейнард скривился. Женщины не учли только одного: он давно не мальчишка. Герцог л’Армори никогда не шел ни у кого на поводу и всегда сам выбирал себе любовниц. И уж темноволосая девственница вряд ли могла рассчитывать на его благосклонность.