Одинокий путник. Ольга Денисова
между собой авва и ойконом, когда их никто не слышит. Его не очень волновали ссоры с князем, но зато внутренняя жизнь обители касалась его напрямую. Что авва думает о Паисии, о Дамиане, какими словами они говорят друг о друге – всего этого Лытка как следует рассказать не мог, он больше интересовался внешней стороной дела. Да и вообще, такое увлекательное приключение будоражило его кровь: лес, скит, тщательно оберегаемые тайны и причастность к чему-то большому, важному, вместо скучной приютской жизни и надоевших богослужений.
Лытка тоже хотел хоть раз взять Лешека с собой – может быть, для подтверждения собственных рассказов, а может и потому, что вдвоем это гораздо интересней. Но не мог же Лешек прямо попросить отца Паисия отпустить его погулять по лесу вместе с Лыткой!
И тогда Лытка придумал маленькую хитрость, на которую ни один воспитатель бы не поддался, зато отец Паисий наверняка не заподозрил бы подвоха: Лешеку надо было притвориться больным, но не раньше, чем на спевке, потому что иначе воспитатели могли быстро его раскусить. В понедельник после завтрака Лытка сам угольком изобразил Лешеку черные круги вокруг глаз, и без того больших и глубоких. Вид получился впечатляющий: хиленький мальчонка на грани истощения, на лице одни глаза остались. Он велел Лешеку почаще тяжело вздыхать и петь как можно тише.
Надо сказать, Лешеку было не очень приятно обманывать отца Паисия, но по дороге в церковь он так поверил в свой обман, что и вправду начал чувствовать себя изможденным и больным: после воскресенья это было неудивительно. Разумеется, Паисий, услышав два-три тяжелых вздоха, сам спросил Лешека о самочувствии и отправил его в приют, выспаться и отдохнуть. Ни в какой приют Лешек, конечно, не пошел, а потихоньку, вдоль монастырской стены, проскользнул к восточным воротам, где его ждал Лытка. До Ближнего скита они пошли кружной дорогой, чтобы не попасться на глаза монахам. И только тут Лешек подумал о том, насколько рискованное дело они задумали.
– Слушай, Лытка, а что будет, если нас поймают? – он приостановился, раздумывая.
– Высекут, – усмехнулся Лытка.
Таким отчаянным трусом, как год назад, Лешек уже не был, но у него все равно передернулись плечи.
– А ты что, боишься? – спросил Лытка и посмотрел на Лешека с вызывающей улыбкой.
– Нет, – поспешил ответить Лешек – он во всем хотел быть похожим на Лытку, – я не боюсь. Но, знаешь, мне кажется, так легко мы не отделаемся… Наверняка об этом расскажут не Леонтию, а Дамиану.
– Да ну! Ты слышал, что Дамиану запретили бить приютских его плеткой? Чтобы он не убил никого ненароком.
– Нет. Ну и что, что запретили. Он все равно с ней ходит… – Лешек не сомневался, что нарушить запрет Дамиану ничего не стоит.
– Да ладно, пошли, никто нас не поймает! – рассмеялся Лытка. – Я целый месяц хожу, и ничего.
Но Лешека мучило нехорошее предчувствие, он все