Первородная для вампира. Алия Шакирова
его страдать?
Эффлер продолжал молча ждать, потому, что ничего иного не оставалось.
Время от времени в комнату забегал Ногаре. Кажется, четырехсотлетний французский дворянчик, обращенный Аннабель, с разрешения Гервасия до сих пор помадил волосы… Громилу-германца откровенно воротило от младшенького… От его приторной туалетной воды, которую Эффлер и вылил бы в туалет, если бы таковой был в замке немертвых. От его светло-русых кудрей, вечно завитых и уложенных волос к волоску. От его шелковых рубашек, обязательно демонстрирующих волосатую грудь… Ногаре был строен, но достаточно атлетичен. Гордился своей тончайшей талией и красивым лицом, по мнению старшего брата, слишком женственным.
Сейчас он, наряженный в шелковую бледно-розовую рубаху и черные брюки, время от времени истерично вбегал в спальню Гервасия и, всплеснув руками, исчезал снова. Эффлера это начинало откровенно подбешивать.
Как назло лучший «молодняк» Мессеров сейчас был не удел. Ричард Уорд, участвовавший в рыцарских походах с самим легендарным Ричардом Львиное Сердце, обожавший высмеивать легенды о Робин Гуде, отбыл по делам к соседнему немертвому клану. Накопилось немало убийств людей на их земле, вроде бы виновного выдали, но Гервасий сильно сомневался, что один вампир мог так небедокурить.
Гаспар, незаконнорожденный потомок Ричарда, обращенный пращуром за воинские заслуги и бесстрашие, естественно сопровождал Уорда.
Татуар – последний представитель вымершего индейского племени, настоящий воин и невероятно меткий стрелок – принимал очередную партию смертников на севере континента, дабы затем распределить их по тюрьмам. Миссия, важность которой сложно переоценить, ведь фактически краснокожий поставлял еду вампирским кланам и решал – кому вкуснятина, а кому отбросы.
А Никита, бывший русский князь, погибший на поле брани и обращенный Гервасием за то, что один убил десятки монголо-татар, отправился в далекий человеческий город за каким-то артефактным оружием своего народа.
В общем, Эффлеру приходилось иметь дело с самыми нелюбимыми членами семьи, да еще в такой момент, когда помощь лучших Мессеров была бы как нельзя кстати. Впрочем, громила-германец попадал и в худшие передряги…
Большая комната Гервасия, отделанная настоящим малахитом, была полупустой – древний воин любил пространство. Несколько кресел из настоящего английского дуба, собственно кровать и тяжелый письменный стол из красного дерева почти не уменьшали просторов комнаты, сравнимых разве что с бальным залом Лувра.
Громиле-германцу нравилась мебель создателя, будто бы нарочно скроенная для существ немалых размеров. Эффлер легко развалился на стуле, вытянув длинные мускулистые ноги. Аннабель же свернулась калачиком в кресле и вдруг застыла. Наконец-то!
Внезапно старший сын Гервасия услышал характерный стук входной замковой двери – обитой таким количеством стали, что редкий смертный мог сдвинуть ее с места.
Эффлер уставился на дверь, понимая: вот он, момент