Шолох. Витражи лесной столицы. Антонина Крейн
Полынь шаловливо наклонил голову.
– Именно так, – подтвердил Вереск на полном серьезе.
Мы уже сделали пару шагов от столика, когда он вновь окликнул моего напарника.
– Да? – обернулся тот.
Вереск нахмурился, будто сомневаясь, стоит ли говорить то, что собирался.
– Я бы хотел обращаться к тебе с подобными просьбами и дальше, если будет необходимость, – наконец объявил он.
– Без проблем. А я бы хотел иметь возможность вызвать тебя как адвоката, если вновь попаду в тюрьму.
– Не вздумай снова позорить честь семьи Внемлющих! – взвился Вереск, а Полынь зажал уши и, громко крича «бла-бла-бла!», просто-напросто… убежал.
– Хорошего вечера, – пожелала я Вереску.
– Взаимно, – кивнул тот. – Было приятно познакомиться с той, о которой я столько слышал.
– Слышали? – опешила я.
Кажется, я никогда не смогу спокойно уйти от этого грешного столика.
– Я думала, вы с Полынью обычно не разговариваете.
– Мы – нет. Зато с Душицей они весьма словоохотливы, когда пересекаются в поместье. Говорят громко и преимущественно цапаются. Но крохи информации о жизни Полыни в их перепалках встречаются, пусть и искаженные язвительностью Душицы, так что я более или менее представляю себе его работу в ведомстве. Признаюсь, я не очень люблю Полынь, госпожа Тинави. Но он все же мой младший брат, и поэтому я рад узнать, что в Шолохе появился по-настоящему близкий ему человек.
Я ужасно смутилась и, в очередной раз попрощавшись, сбежала вслед за напарником. Какие же эти все Внемлющие… интересные.
Мы не могли разойтись на ночь по разным сторонам: это было бы нелогично, потому что в любом случае каждый из нас проснулся бы не там, где должен был. Либо телом, либо душой.
Поэтому я предложила Полыни пойти ко мне, а заодно хорошенько повеселиться, постаравшись сделать так, чтобы Мелисандр Кес, живущий на втором этаже моего коттеджа, не понял, что тут что-то не так.
Это было эпично и прекрасно! Мы еще и специально притащили его играть в покер в гостиную: сам-то Мелисандр планировал в кои-то веки провести спокойный вечер у себя. Мне кажется, он все-таки что-то подозревал (особенно когда «Полынь» в моем лице проиграл три раза подряд, чего обычно за ним не водилось), но без предисловий догадаться о том, что люди поменялись телами, – почти невозможно, если не знаешь о существовании такого зелья.
Так что мы веселились напропалую. А потом Мелисандр ушел к себе. Оставалось еще несколько часов до обратной смены тел и, конечно же, в обычное время мы с Полынью спокойно дождались бы, но.
Вчера мы встали прах пойми во сколько, чтобы поехать на рассвет в холмах. И поэтому ждать было уже невыносимо.
– Я пойду спать в библиотеку: ведь именно так ты обычно делаешь, когда ночуешь у меня, – сказала я, зевая. – Проснешься в привычном месте.
– А, кхм, мне что, серьезно надо спать в этом? – Полынь с ужасом смотрел на мою пижамку, которую