Ночи нет конца. Алистер Маклин
второй машины?
– Да неужели? – внушительно проговорил сенатор Брустер. – А чем вы собираетесь питаться, мистер Зейгеро?
– Человек может обходиться без пищи свыше двух недель, сенатор, – жизнерадостно заметил Зейгеро. – Представьте себе, какая у вас будет стройная фигура. Фи, сенатор, вы меня удивляете. Все-то у вас выглядит в мрачном свете.
– Но не в данном случае, – оборвал я его. – Сенатор прав. Конечно, в нормальных условиях можно прожить долго. Даже здесь. Но если у человека есть теплая одежда и постель. Ни тем ни другим вы не располагаете… Многие ли из вас перестали дрожать от холода, попав сюда? Холод поглощает вашу энергию и истощает ресурсы с фантастической быстротой. Хотите, перечислю всех исследователей Арктики и Антарктики, а также альпинистов, совершавших восхождение на Гималаи, которые погибли через двое суток после того, как у них кончилась провизия? Не обольщайтесь насчет живительного тепла, которое появится в этом помещении. Температура пола – около восемнадцати градусов ниже нуля. И выше она никогда не поднимается.
– Вы сказали, что старый трактор оснащен рацией, – оборвал меня Корадзини. – Каков радиус ее действия? Нельзя ли с ее помощью связаться с вашими друзьями или базой в Уплавнике?
– Спросите его, – кивнул я в сторону Джосса.
– Не глухой, – заметил без всякого воодушевления радист. – Неужели вы полагаете, что я стал бы возиться с этой грудой металлолома, мистер Корадзини, если бы не было иного выхода? На тракторе восьмиваттный передатчик, питаемый от ручной динамки, с приемником на батарейках. Агрегат допотопный. Кроме того, он предназначался для переговоров в пределах видимости.
– Но какой у него радиус действия? – упорствовал Корадзини.
– Трудно сказать, – пожал плечами Джосс. – Сами знаете, как оно бывает, когда речь идет о передаче и приеме сигналов. Иной раз и Би-би-си, расположенную в сотне миль, не услышишь, а то так и переговоры шофера такси с диспетчером на расстоянии вдвое большем принимаешь. Если приемник подходящий. Все зависит от условий. Эта рация? Радиус ее сто, может, полтораста миль. В идеальных условиях. В нынешних же условиях проще мегафоном обойтись. Впрочем, после обеда попытаю счастья. Все равно делать нечего.
С этими словами Джосс отвернулся, дав понять, что разговор окончен.
– А что, если ваши друзья окажутся в радиусе действия рации? – предположил Корадзини. – Вы же сами говорили, они в каких-то двухстах милях отсюда.
– Я сказал, что они задержатся. Они установили приборы, наладили аппаратуру и, пока не кончат работу, с места не сдвинутся. Иначе у них горючего не хватит.
– Но здесь-то они могут заправиться?
– С этим проблем нет. – Ткнув пальцем в сторону снежного туннеля, я добавил: – Там восемьсот галлонов.
– Понятно. – Задумавшись на мгновение, Корадзини продолжил: – Простите меня за настырность. Я только хочу выяснить ваши возможности. Очевидно, у вас есть, вернее, была