Египетская шкатулка. Мира Энн
она не помнит целых два года? Неужели Генрих за это время так изменился? В его глазах нет ни капли любви к ней. Что произошло, что так повлияло на него? Он стал совсем другим, совсем не похожим на того прежнего ее любимого Генриха. Утром она решила, что еще раз поговорит с ним. Как только она услышала, что муж встал, девушка зашла к нему в комнату.
– Генрих, пожалуйста, выслушай меня. – Она подошла к мужу вплотную и взяла его за руки. – Я действительно не могу вспомнить некоторые события. И я хочу, чтобы ты помог мне их вспомнить. Ты бы мог мне рассказать некоторые подробности?
– Хорошо, – кивнул Генрих, – что ты хочешь знать?
Искра понимания мелькнула в его глазах, но взгляд оставался холодным.
– Как мы сюда приехали и почему ты инсценировал свою смерть?
Во взгляде Генриха появилось нетерпение, но он попытался взять себя в руки.
– Линда, тебе все это приснилось. Ты три дня была в полу-сознании и бредила. Я живой, я стою перед тобой, и я не умирал ни по-настоящему, ни понарошку. Мы живем в этом доме с тех пор, как поженились. Ты говоришь, что мы переехали с Торонто, но подумай сама, как это возможно, если мы никогда там даже небыли.
– Я не знаю, – поникла девушка.
– Линда, тебе это придумалось. Все мы знаем, что у тебя очень богатая фантазия, возможно, она перекрыла твой разум. Пей таблетки, которые прописали, и все будет хорошо.
– Если мне все это приснилось, тогда почему я помню всю прошлую жизнь там, в Торонто и ничего не помню здесь?
– Возможно, когда ты упала в обморок, то сильно ударилась головой. В общем, пей таблетки и иди доить коров.
– Но я не умею доить коров! – воскликнула девушка.
Генрих только пожал плечами и ушел.
На протяжении всей недели Линда принимала лекарства, но вспомнить что-то новое она не смогла. С каждым днем у нее становилось все больше непонимания и раздражения, от присутствия в этом доме и с этими людьми. Ее не тянуло к Генриху, он стал ей противен. В нем не было и малой доли того замечательного Генриха, которого она знала раньше. Сейчас этот человек вызывал в ней отвращение, грязный неотесанный мужик, не ухоженный, без капли сочувствия и сострадания. Вся его жизнь – это работа на поле в этой глухой деревне.
Они ссорились каждый день. Он заставлял ее кормить скотину, а она просто убегала в сад.
Однажды, сидя под своей любимой яблоней, Линда вдруг подумала, а ведь она может вернуться в Канаду и посмотреть на их прежний особняк. Что здесь ее держит? Даже если их дом продан, то у людей она, возможно, узнает какие-нибудь подробности.
Эта идея вспыхнула в ней словно зажженная спичка. Линде казалось, что она больше не выдержит и минуты в этом ужасном месте. Она тут же вскочила и молниеносно побежала в сторону дома. Ей надо найти деньги, чтобы поехать туда. То, что денег в доме нет, она уже знала, потому что еще неделю назад обшарила все что можно. Скорее всего, деньги могут быть в амбаре, где у Генриха мастерская. Почему она раньше там все не проверила? Наверное, из-за того, что это была территория мужа, а он ее раздражал, и все что