Личный поверенный товарища Дзержинского. В пяти томах. Книга 3. Барбаросса. Олег Северюхин
ня майором. Штурмбанфюрер соответствует майору, но он никогда не будет равен майору. Он всегда выше. Как сотрудники ЧК-НКВД в Красной Армии. Звание сержант, а знаки различия офицерские. Так-то вот.
Кто же в меня стрелял? Поляки? Могли и поляки. Могли, но уж они за Сталина горой не стоят. Хотели спровоцировать войну с СССР? Глупости. В это никто не поверит и вообще, майоры – это маленькие сошки, из-за которых войны не начинаются. Польские коммунисты? У польских коммунистов нынешний лозунг такой же, как и у некоммунистов – «Еще Польска не сгинела». Хотели бы пристрелить, то стрельнули и убрались бы восвояси, не оставляя следов. Тем более с коммунистическими лозунгами. Оуновцы исключаются из этого списка. Они с немцев пылинки сдувают, сапоги им чистят, лишь бы им Украину на блюдечке преподнесли. Мы вам ее преподнесем. Потом скажете спасибо за то, что разрешим вам в холуях у нас работать. Что-то я уже как настоящий немец и фашист заговорил. А кем мне еще говорить, если у меня в спине три пули, причем две смертельные и пущены они были за родину, за Сталина? Я не хочу делать лезущий на язык вывод, но сама действительность заставляет делать это.
Мюллер говорил, что система сыска в СССР поставлена намного лучше, чем в Германии. Немцев связывают многие законы и традиции, а русских не связывает ничего. Немцы дорожат каждым немцем, а у русских людей много, миллион вправо, миллион влево, миллион в лагерь, миллион на плаху, никто и не заметит этого. Все пойдут дальше, просто «отряд не заметит потери бойца и яблочко-песню споет до конца». При всеобъемлющей системе безопасности неподчинение законам чревато массовыми репрессиями и подобно инквизиции. А репрессии могут поглотить и того, кто их начал. Был у русских Ежов, и были «ежовы рукавицы». Где он и где его рукавицы? Сгинул вместе с рукавицами. Расстреляли. И Сталин не вечен. И Берия. Их тоже поглотит система, созданная ими.
Чем закончил врач Гильотен, по чертежу которого был сделан свободно падающий тяжелый косой нож, названный по его имени гильотиной? Гильотиной? К сожалению, нет. Он – просто исключение из правила, хотя был личным другом французских революционеров Робеспьера и Марата, проливших моря крови. Не рой другим яму, сам в нее и провалишься. Зато все родственники страдали от его предложения до такой степени, что вынуждены были сменить фамилию. А это не лучше гильотинирования – не иметь собственного имени, а прятаться за чужим из-за кого-то из предков, морально гильотинировавшего весь последующий род.
Второе. По данным абвера, у нас очень много агентуры в России. Приобреталась она еще в дореволюционное время. Большевики и меньшевики притулялись к тому, кто им сочувствовал и деньгами помогал. Второй отдел Генштаба знал, как можно удачно вложить деньги с растущими каждый год процентами. И сейчас многие люди, которые занимают высокие посты, числятся по линии военной разведки, только вряд ли они будут работать на Германию. А это и не надо. Они уже сделали то, что от них требовалось, и сейчас они помогают тем, что они есть и что они большие персоны.
Контрразведка у русских еще при царе четко определяла агентуру, но ей никто не верил. А все потому что царская чета была немецкой крови, командующие армиями, министры, сановники, руководители департаментов были немцами. Но немцы немцам рознь. Из-за пары-тройки гнид теряется вера ко всем, но немецкая разведка ой как часто обжигалась на русских немцах, которые зачастую были большими патриотами России, нежели сами русские. Поэтому и агентура вербовалась из русских.
С какой бы просьбой не обращались немцы, всегда они находили понимание у большевиков. В Рапалло Германия и Советская Россия единым фронтом прорвали международную изоляцию. Кто интернировал и содержал в достаточно нормальных условиях красноармейцев, попавших в окружение и уходивших от преследования после неудачного штурма Варшавы? Немцы. Кто готовил офицеров и специалистов для рейхсвера? Русские. Кто помогал русским инженерными кадрами? Немцы. Кто помогал сырьем германской промышленности? Русские. И перечислять можно много, но в большем выигрыше всегда оставалась Германия. Это так, к слову пришлось.
Затем между германской агентурой в России началась настоящая война. Каждый стремился уничтожить того, кто знал о его связи с разведкой. Уничтожались архивы, фабриковались дела, процессы, стрелки переводились на немцев, евреев, меньшевиков, уклонистов, оппортунистов и прочих, кто мог бы замаскировать вычищение документов из архивов.
В первую очередь уничтожались свидетели и очевидцы. Я предвижу обывательские вопли о том, что вот у нас никого не уничтожили, а казнокрада завсклада посадили. Вот и все репрессии. Обывателям я посоветовал бы помолчать при обсуждении этого вопроса. Об обывателях вспоминали только тогда, когда наступала пора выборов в Думу (Верховный Совет) или нужно было пополнять вспомогательные полицейские силы на оккупированных территориях.
Под сурдинку борьбы с агентурой были уничтожены и те, кто могли сказать трибунам революции:
– Не ври, когда мы в атаку ходили, ты в лазарете с поносом маялся.
А сейчас Советский Союз начал уничтожать тех, кто предупреждал о далеко идущих планах Германии в отношении России. По данным гестапо и абвера, большинство людей, которые подозревались в разведывательной