Дневник. Наталья Владимировна Ананьина
на светофоре, как обычно. На прощание целовала так, будто виновато, жадно, и сдерживая себя, прикасалась к лицу пальцами, старалась добрать как будто его, с собой, унести на пальцах ощущение его кожи. Хоть на пять минут… До первой толкучки в транспорте, до момента, когда схватится о поручень, и будет думать только о том, как не вжаться в человека, что рядом, и не упасть.
Она ходила, с каждым днём становилось заметнее, казалась на пальцах уже. Прижималась головой к его груди при всех, нежилась, и поднимала глаза, полные света, вбирала его запах, слова, голос, интонации, дыхание…
Лето щедрое на солнце, они гуляли долго, много, и к вечеру, прохладный ветер, спасение, выдох дня, перед тем, как уступить ночи.
Парк на окраине города, Гай вывез ее в первый раз так далеко до дома, гуляли, шли пешком, они устали, но она просится ещё на один раз, на колесо обозрения, уже закат, она хочет посмотреть сверху. А после сразу домой. она испекла пирог, утром, и он должен был настояться, под тем, маминым полотенцем, мама так делала, и было вкусно.
Он отводит ее от парка, минут пять, серое стекло и бетон, красиво очень. закат на просвет согревал стеклянную крышу. Алиса засмотрелась, но они сразу прошли внутрь.
«Подожди, мы пришли, мне нужно на пять минут. Пожалуйста, подожди здесь». Он отводит ее в комнату, говорит, что надо забрать документы. «Пойдем, подожди меня тут, я скоро вернусь»
И закрывает за ней дверь.
Долго уже. Темная комната, сталь… Интересно, а почему сталь. Холодно же. Хотя, если принести цветы, и лампочки, вроде гирлянды… Нет, тут холодно. Она хочет на солнце… Там сахарная вата и те качели…
Дверь закрыта так плотно, что не проникает свет. Почему она закрыта… Зачем… Видимо секретный объект, так надо. Она слышит его голос, прижалась спиной к стене, поближе к нему. Чувствует. Рецепторы оголены. Так бывает. Животный синдром, чувства, атавизм… откуда эти гены…
За дверью он не один. Справа, голос пожилого мужчины, и запах спирта из вентиляции.
«Как ты нашел ее?» Сухой голос старика вогнал ее в мурашки, звучит, как песок, ссыпающийся в сухой колодец.
«У моего дома, решил прогуляться за сигаретами после обеда».
Гай выдавливал слова, будто через силу… А фразы ускорял, желая закончить поскорее.
«Она любовалась небом и подставляла пальцы каплям дождя, и, закрыв глаза, слушала, или себя или город… Я не понял. Все признаки налицо.»
«Рискуете»
«Для науки не жаль»
Они отошли от комнаты, отошли от нее, где одна за другой включались синие лампы. Она – в углу комнаты, и ждала.
Она поняла… Катились слезы и уходили мысли, эмоции. Даже родиться не успел крик. «Почему? Вернись…» Маленький огонёк, там, где сердце, за ним, упрямо горел в ее груди, согревал, там синие лампы не могли его высветить, и обезвредить. Она прижалась спиной к полу, защищая этот огонь.
«Молчи, попробуй поспать» представила она голос своей мамы. Она так