Исаев-Штирлиц. Книга 2. Пароль не нужен. Юлиан Семенов
согласно общему германскому законодательству.
Имею честь просить Вас, г. министр, от имени моего Правительства немедленно же закрыть устроенное полковником Фрейбергом представительство и фактически воспрепятствовать его вербовочной деятельности, равно как и привлечь его и капитана Апаровича к законной ответственности.
Пользуюсь этим случаем, чтобы еще раз засвидетельствовать, г. министр, совершенное к Вам уважение.
Железнодорожная станция Чита-II
Вокзал пуст. На жарком, раскаленном перроне замер строй почетного караула, чуть в стороне, под металлическим, давно не крашенным козырьком, – оркестр Читинского гарнизона. Возле облупившейся ресторанной вывески – группа военачальников, представители парламентских групп Народного собрания ДВР, партийные работники: большевики, эсеры и меньшевики. Кадеты и народные социалисты стоят особняком, оживленно переговариваются, смеются: лица холеные, очки поблескивают золотом, белые канотье выписаны из Парижа, штиблеты по последней американской моде – тупорылы, пиджачки коротенькие, тоже на американский манер.
Вокзальное начальство, упрежденное, что прибывает новый военный министр и главком, загнало пассажиров в залы ожидания и все двери заперло – на контролеров надежды нет: народ до зрелищ жадный, сомнет. Все вокзальные стеклянные двери расплющены прижатыми носами любопытных.
– Говорят, начальник-то, – шепчут в зале ожидания, – свирепый, порядок приехал навести, растрясет буржуев тутошних.
– Мели, Емеля! Он сам из немцев, а немец – первый буржуй на земле.
– Какой немец! Прикусись. Жид. Жид он.
– Евреи против капитала свирепые. Сейчас гривой своей затрясет кучерявой – чтоб конфисковать немедля!
– Коль, он мне под юбку залазит!
– Ишь, ишь кадеты стеклами сверкают. Министры-капиталисты! Как при адмирале сидели в начальниках, так и теперь остались. Эх, Расея, нет на тебя плетки!
– Погоди, доведут – подымемся, с заду искры полетят.
– Слышь, папаш, а чего это эсеры все, как есть, нестриженые и с перхотью на спине?
– Это у них от идейности. Идейный – он завсегда нестриженый. А перхоть – так то ж мозг зашелушивается изнутри…
– Коль, он мне под юбку залазит!
– Эвон паровоз, паровоз!
Кадеты переговариваются:
– Говорят, весьма способный военный.
– Перестаньте. Откуда? Очередной крикун.
– Гражданин Протопопов, посмотрите, как любопытно, – большевики молчат, будто воды в рот набрали.
– Меньшевиков боятся.
– Не верю. Ни во что не верю. Придут сюда желтые, весьма скоро заявятся. Армия может им противостоять, а ее, увы, нет. Есть сброд.
– Американцы тянут с визами…
– Чего вы от них хотите? Союзники – одно слово.
Эсеры прежде всего озадачены вопросом:
– Кто будет его приветствовать?
– Естественно,