Спасти диплом, угнать дракона. Надежда Мамаева
услужливо завернутый торговцем в пергамент, и вовсе оказался среди покупок словно сам по себе.
Вир мужественно тащил за мной доверху наполненную корзину и молчал. Последнее особо ценно. С Генри или Чейзом уже через десять минут уши в трубочку начинали сворачиваться. «Давай быстрее», «ну, пошли уже», «чего ты так копаешься…» – близнецы брюзжали, как старики. Причем одинаково. Несмотря на то что я с ними за продуктами ходила по очереди.
Слушая стенания Чейза и Генри, хотелось плюнуть на этих «прынцесс» (да, именно так, через «ы»), отобрать корзину и тащить ее самой. Но я всегда молчала. Из принципа. Ну а что? Если страдать, то всем и сразу. Мне – от причитаний кузенов, им – от тяжести ноши.
Альв безропотно нес корзину, весившую изрядно, но по его виду было незаметно, чтобы он вообще напрягался. Мы вышли из торговых рядов с другой стороны рынка, как раз у фонтана «Последний дракон». Я заспешила к бортику, чтобы на нем передохнуть. Вылетевший шальным пульсаром из-за угла прохожий со всей дури врезался в меня, я взмахнула руками, теряя равновесие.
Мир крутанулся, колено впечаталось в брусчатку, и я, летя навстречу мостовой, уже приготовилась ощутить, как нос и щеку обожжет боль. Но нет. Мое лицо застыло в нескольких дюймах над грязным камнем.
Вир успел в последний момент схватить меня за платье. И только я выдохнула, как ткань затрещала.
Мостовую я все же поцеловала. Правда, падение вышло мягким. А страдания были преимущественно моральными: мое лучшее платье!
– Ты как? – участливо поинтересовались сверху.
– Жива, – предельно честно ответила я, одновременно пытаясь оценить, насколько невредима.
Я уперла руки в мостовую и обернулась. Снизу обзор получался так себе, но я все же узрела Вира, который в одной руке держал лоскут от моего платья, а в другой – корзину… Хозяйственный какой!
Альв тут же спрятал лоскут в карман и попытался сделать вид, что вовсе ничего и не было. То бишь нацепил на себя абсолютно невозмутимое выражение лица и галантно протянул руку, помогая подняться.
Я от помощи не отказалась. Впрочем, едва распрямилась, охнула от боли. К стертым ногам добавилась сбитая коленка, которая немилосердно саднила.
И тут я почувствовала, как сильные руки подхватили меня и пронесли злополучные оставшиеся пару ярдов до бортика. Причем корзина легко болталась рядом со мной на сгибе локтя альва.
Меня посадили на каменный край чаши фонтана, в которой лазурью переливалась вода, играя бликами на солнце. А по кругу у самого подножия статуи крылатого ящера плясали языки пламени. Красиво, величественно и, на мой взгляд, слишком монументально. Да и места сам фонтан занимал изрядно. И это еще дракон был изображен не в полный рост, а полулежащим на лапах.
– Демоновы босоножки… – тихо буркнула я. – Еще и ноги стерла.
Но, как оказалось, недостаточно тихо. Вир услышал.
– Так зачем ты надела их? – удивился он и поспешно добавил: – Ты в них, конечно, красивая, и они тебе идут,