Дети – зеркало нашего тайного «Я». Как на самом деле сделать счастливыми себя и своих детей!. Шефали Тсабари
внутренний контроль – опасная штука. Во-первых, мы считаем, что если постоянно сдерживаем себя, то и другие должны это делать. Во-вторых, контролируя себя, мы невольно думаем, что контролируем жизнь. Чувствуя власть над своими эмоциями, человек жаждет еще больше власти. Но, поскольку жизнь не подчиняется нашему эго, эта жажда выражается в желании высказать свое негативное мнение обо всем на свете. Критикуя и раздавая замечания направо и налево, человек самоутверждается и пребывает в иллюзии мнимого контроля. Но на самом деле его мучает страх – придуманный, но для него вполне реальный. Он боится жизни.
Эмоциональный контроль приводит к внутренней зажатости. Мы испытываем страх перед ошибками, поэтому никогда не рискнем сделать то, чего даже очень хотим. Мы все время живем с оглядкой на родителей. Нас преследует их молчаливый укор, который не дает нам раскрыться, решиться на что-то новое или необычное. Мы неосознанно избегаем того, что, в нашем представлении, может вызвать недовольство родителей. В школе большинство из нас были примерными учениками, что, конечно, радовало учителей. Но так ли это было нужно нам самим?
Вырастая, многие испытывают желание контролировать уже не только самих себя. Мы привыкли, что тот, кто старше и опытнее, обладает властью, а тот, кто меньше, должен подчиняться. И вот у нас появляются дети, и мы наконец, оказываемся в желанном положении. Наш внутренний контроль может смело протянуть свою хищную лапу, чтобы подчинить себе кого-то еще. Недостаток свободы в детстве и постоянное самоограничение теперь компенсируются в отношениях с детьми. Наше эго очень трепетно относится к своему новому статусу «всевластия». Ни один пренебрежительный выпад ребенка не пройдет мимо сурового взгляда родителя, ни один свободолюбивый поступок не останется безнаказанным. Мы крайне нетерпимы ко всему, что ставит под сомнение наш «авторитет». Деспотизм и нравоучения – наши верные союзники.
Именно такую картину я наблюдала в отношениях между 17-летним Джэйденом и его отчимом Кристофером. Юноша был сильно расстроен разводом родителей и нового супруга матери принял, естественно, в штыки. А Кристоферу казалось, что реакция мальчика направлена на него лично. Он все принимал на свой счет. Пренебрежительное отношение Джэйдена приводило его в бешенство. Отчим как глава семьи требовал к себе соответствующего уважения – тут же, сразу, потому что он старше. Кристофер не мог и не хотел поставить себя на место ребенка, оказавшегося в непростой ситуации, и упорно добивался беспрекословного послушания.
Понимая, что не может контролировать Джэйдена, отчим злился и ругался с ним каждый божий день, не оставляя мальчику другого выбора, кроме как огрызаться и хамить. Кристофер стал скандалить и с женой, принуждая ее встать на его сторону, и даже пригрозил, что разведется, если ее сын не поменяет своего отношения. В доме царила такая напряженная атмосфера, что Джэйден предпочитал не выходить из своей комнаты, только бы лишний раз не столкнуться с отчимом. Внутренний