Письма из седьмого «Б». История первой любви. Елизавета Романова

      – Ничего-то ты не боишься, да? – прищурилась поверх очков пожилая учительница. За 40 лет своей работы в школе Лариса Ивановна практически не встречала детей, подобных Саше. Были два таких ребенка. И оба нехорошо кончили. Лариса Ивановна, глядя на Сашу, всегда вспоминала тех мальчиков. Вспоминала со смешанным чувством боли, страха и своеобразного ясновидения. Учительнице очень хотелось обнять девочку, согреть ее и немного растормошить. Но Лариса Ивановна знала: это бесполезно.

      – Иванова, – очень тихо и четко произнесла Лариса Ивановна, – ты понимаешь, что мне придется вызвать твоих родителей в школу?

      – Конечно.

      – Ты понимаешь, что такими темпами ты даже этот год не закончишь?

      – С чего это вдруг? – тряхнула кудрями Саша. – Я отлично учусь, участвую в общественной жизни школы…

      – Я своими глазами видела, как ты участвуешь в общественной жизни школы, Саша! – повысила голос учительница. – Что за показательный суд вы тут устроили?

      – Это просто игра, – Саша попыталась улыбнуться так же очаровательно, как Миша, но вместо улыбки у нее получилась гримаса.

      – А Лапочкин в курсе? Его предупредили о том, что будет такая добрая милая игра?

      – Мы не успели, – буркнула Саша.

      – Вот поэтому ты и не закончишь школу. Со всеми твоими пятерками и общественной работой вылетишь отсюда, – произнося эти злые и жестокие слова, Лариса Ивановна удивлялась, зачем она это делает. Все это от начала и до конца было ложью. Отличницу Сашу действительно никто бы не исключил из школы за плохое поведение.

      – Садись на место, – устало кивнула учительница.

      Саша не двигалась.

      – Иванова, садись.

      – Зачем? Я же все равно из школы вылечу. Может, мне уже начать вылетать?

      – Иванова, сядь!

      Саша внимательно посмотрела в серые глаза Ларисы Ивановны. В глубине этих усталых глаз билось что-то такое, что Саша очень бы хотела разгадать, но пока не могла. Этот теплый добрый огонек привлекал девочку и обещал ей защиту, но Саша, никогда и никому не доверявшая, не могла себе позволить приблизиться к этому огоньку.

      Лариса Ивановна так же молча изучала темно-зеленые глаза Саши.

      – Дурочка ты маленькая, я ведь помочь тебе хочу, – говорили серые глаза пожилой учительницы.

      – Я вам не верю, – моргнув, отвечали зелёные искорки в глазах Саши.

      – Надо верить, – неожиданно заслезились глаза Ларисы Ивановны.