НИ БОЙСЯ фельетонов. Фельетоны со смыслом. Алексей Южанин
а стаканчики – все более пустыми, начинались споры. «А ты вообще кто такой, чтобы мне указывать?» – «А ты сам-то что сделал для нашей страны?» И тут же начинали делиться рецептами закусок. Как будто это не водка их объединяла, а кулинарные таланты.
Постепенно эта традиция превратилась в ритуал. Когда цена на водку поднималась, а скидываться стало сложнее, люди все равно продолжали встречаться. «Сообразим на троих» стало не обыденной фразой, а символом стойкости духа. Если денег не хватает, всегда найдется кто-то, кто скажет: «Не беда! У меня есть полбутылки с прошлой встречи!»
В парках и скверах, под небом и звездами, люди продолжали собираться. Каждый раз они вспоминали о том, как это началось: с одной бутылки и трех рублей. А когда кто-то спрашивал: «Почему именно троих?», им отвечали: «Потому что двое – это еще не компания, а четверо – уже неразбериха!»
И живет трудовой народ в этом веселом недоразумении, где добрый вечер становится маленьким праздником дружбы и единства. А фраза «сообразим на троих» стала символом того, что даже в самые трудные времена можно найти способ собраться вместе и отпраздновать жизнь – пусть даже с одной бутылкой на троих.
Моральный парадокс
Сколько раз слышал от людей: «Я – моральный человек!» А потом наблюдал, как этот самый моральный человек в очереди в магазине с бодрым лицом подмигивает кассиру, чтобы тот пропустил его мимо всех остальных. Моральный, понимаете ли, а между тем – коварный.
Знаете, в чем парадокс? Убеждения у нас, как стулья на распродаже: все хотят их купить, но никто не хочет на них сидеть.
К примеру, идет человек по улице и видит, как кто-то роняет кошелек. И тут же в голове у него возникает мысль: «Как же, я моральный! Я же должен вернуть!» И он возвращает. Но что делает потом? А потом он, не задумываясь, бросается к автомату с газировкой. Моральный человек, согласитесь! Но газировка же – это тоже аморально: сахар, углеводы, калории! А если бы он купил что-то полезное? Вот это была бы мораль!
Другая ситуация. Соседка, та еще «моральная натура», каждый раз, когда ей нужно что-то одолжить, начинает рассказывать, как спасала котят из-под машины. Но когда речь заходит о возврате долга – тут же «котята» забываются. «Я же моральная! Я же помогаю!» – говорит она. И тут же забывает о своих моральных обязательствах. Как будто долг – это нечто аморальное, а котята – святое.
Но так уж мы устроены: чем больше уверенности, тем меньше понимания. Мы думаем, что можем быть моральными, но в то же время не догадываемся, что наш внутренний аморальный голосок уже давно обсуждает, как бы нам «провернуть» что-то хитрое. Он шепчет: «А если немного обмануть? А если уменьшить размер порции на ужин? А если…» И вот так, из-за одного «а если», мы становимся участниками аморального театра.
В итоге, все и живем в парадоксе: моральные люди, которые регулярно «пропускают» свои моральные обязательства, и аморальные, которые, возможно, даже