Россия в экономической войне. Б.Э. Нольде
в связи с установкой минных полей впервые были введены ограничения для прохода торговых судов. Несколько судов, покинувших российские черноморские порты до и непосредственно после объявления войны Германии, было задержано по прибытии в Константинополь 8 и 10 августа – неподалеку от Чанака были установлены сигнальные буи, преградившие им проход. 10 августа навигация в обоих направлениях была восстановлена, но девять британских грузовых судов, перевозивших зерно и нефть, были задержаны и отправлены назад в Константинополь. Британский поверенный в делах в Константинополе выступил с протестом лично и письменно, однако ждать объяснений ему пришлось целую неделю. Задержание судов в Константинополе продолжалось. 18 августа Турция приняла решение в дальнейшем не прибегать к задержанию судов, однако администрация порта Чанак в течение еще нескольких дней продолжала препятствовать свободному прохождению судов через Дарданеллы. Ограничения для судоходства полностью были сняты лишь 21 августа. Эти события были восприняты как предупредительный сигнал, что, естественно, привело к прекращению судоходства через Дарданеллы задолго до того, как Турция вступила в войну[59]. С начала августа экспорт из российских портов через Черное море практически остановился[60].
Августовские события убедительно показали, что закрытие проливов далее откладывать нельзя. По словам посла Великобритании в Константинополе, «все пространство, занимаемое Дарданеллами, Константинополем и Босфором, станет чем-то вроде германского анклава». Этот «анклав» было необходимо обезопасить с юга, поскольку Средиземное море находилось под контролем союзных стран. В связи с этим начиная с конца августа со дня на день ожидали закрытия Дарданелл. Однако нельзя не признать, что во время переговоров с Турцией державы Антанты попытались заручиться гарантией того, что проливы будут оставаться открытыми до окончания войны с Германией. В обмен на это они пообещали Турции сохранение целостности ее территории и денонсацию капитуляции. Однако было уже слишком поздно. 27 сентября турецкий эсминец покинул Дарданеллы, предприняв попытку войти в Эгейское море, но получил приказ от британского патрульного судна вернуться назад. Этого оказалось достаточным для того, чтобы вынудить Турцию в тот же вечер закрыть Дарданеллы. Дипломатические представители Антанты всячески старались добиться открытия проливов. В ответ Турция предъявила британскому флоту весьма расплывчатое требование – отойти от проливов «немного дальше». Однако с этого момента и до конца войны проливы оставались закрытыми. В начале октября сэр Эдвард Грэй заявил: «Германия держит проливы закрытыми». В конце октября Турция вступила в войну, после чего вопрос о добровольном открытии проливов уже не стоял[61]. Более того, с политической и стратегической точек зрения, главное значение вступления в войну Турции состояло в том, что окончательно были закрыты проливы, а затем была блокирована европейская часть
Минирование проливов и задержание судов, груженных зерном и нефтью, описаны здесь в соответствии с данными из российских и британских дипломатических документов по вопросу о вступлении в войну Турции. Эти документы были опубликованы в Оранжевых и в Синих книгах. См. также: Theodor Niemeyer und Karl Strupp,
«Грузооборот новороссийского порта»,
О переговорах по вопросу о свободе навигации по проливам см.: Niemeyer und Strupp,