Заря над бездной. Александр Рудазов
это. Это нужно. Это надо сделать. Но отчего ты так рьян в этом? Отчего так любишь убивать смертных?
– Ну… – задумался Шаб-Ниггурат. – Я… э-э-э… Знаете, когда сдавливаешь им черепа… ме-э-э… они так смешно хрустят… хе-хе… ме-э… хе-хе…
– И это единственная твоя причина?
– А что, мало? Мне хватает.
Настроение Черного Козла Лесов чуточку повысилось. Но тут же снова упало. Ему не терпелось закончить здесь и вернуться в Кадаф, наорать на земляного червя, который по какому-то недоразумению считается там главным. Это же надо было настолько бездарно руководить, чтобы просрать все, буквально все! Смертные стоят на пороге, вот-вот пойдут маршем по Инкваноку, а Йог-Сотхотх лежит себе на боку!
Почему, почему всем в этом мире должен заниматься Шаб-Ниггурат?! Он же ранен, ему сейчас лечиться нужно, отдыхать!
Когда он наконец вернулся на поверхность, аркалы уже гиалтьернились, а вокруг стало заметно больше шогготов. Зато маскимов изрядно поубавилось – то ли они воспользовались случаем и разбежались, то ли Старцы отправили и их в Смеситель.
В общем-то Шаб-Ниггурату не было дела до их судьбы. Просто его опять мучил голод, а маскимы оказались неожиданно вкусными. Даже странно, если вспомнить, чем питаются они сами.
Мучимый голодом, Шаб-Ниггурат прищелкнул когтистыми пальцами и достал из воздуха огромный кусок мяса. Свинина. Жадное чавканье и хруст раздались над болотом, но удовлетворения в них не слышалось.
Обычное мясо – это совсем не так вкусно, как живое и дышащее. Оно ведь не испытывает страха, отчаяния, ненависти – лучших приправ для любой еды. И нету самой лакомой и аппетитной части – души. Без нее пища становится… просто пищей. Набором химических элементов, годных лишь для утоления телесного голода.
Но даже архидемон не может сотворить настоящую жизнь одним лишь усилием воли.
– Абхот, ты здесь? – процедил Шаб-Ниггурат.
Откуда-то из-под его копыт донеслось хлюпанье и бульканье. Липкая холодная скхарна слегка вспучилась, и в ней раскрылся глаз… второй… третий… а потом сразу тысяча! Земля словно превратилась в звездное небо – ибо Абхот глядит на мир всем своим телом.
А тело его громадно.
– Поручаю это тебе, смрадная плесень, – хмуро приказал Шаб-Ниггурат. – Присмотри здесь за всем. Когда шогготов наберется достаточно – возглавишь их и поведешь. Понял?
– Сссссс… – раздалось в ответ. – Шшшшшш…
Абхот. Шаб-Ниггурат всегда его презирал. Слабак слабаком – этакая живая лужа, расплющенная версия Нъярлатхотепа. Но он все-таки архидемон, так что пусть не отлынивает, пусть защищает родной мир.
Защищает так, как это делает сам Шаб-Ниггурат. Черный Козел Лесов оглядел уже исчислявшихся сотнями шогготов, бросил злой взгляд на Астрамария и выкрикнул, потрясая кулаком:
– Мы не уйдем молча! Мы не сдадимся без боя! Мы будем жить! Мы выживем!
Глава 2
Колдуны и паладины