Тайна башни Углынь. Валентина Ульянова
Маландрина. Конечно, к нему Ася не собиралась. Однако она хотела тайком пробраться в его леса и даже разузнала у Верны, что все переходят озёра через Кривые броды. Но старушка тотчас же догадалась о целях её расспросов и с ужасом остерегла её.
– И не вздумай! Никто не ведает как, но Маландрин всегда узнаёт, если кто переходит Кривые броды. Поначалу, когда он только появился в наших краях, нашлись смельчаки, нарушившие запрет вступать на земли башни Углынь. И вернулись, было, с добычей: зверя-то там видимо-невидимо, и грибов, и ягоды всякой. Да только недолго они, отчаянные головушки, веселились: и дня не прошло, как Азавид прислал за ними своих приставов. И сидят, горемычные, в темнице теперь, а семьи их бедствуют. С той поры Кривые броды переходят лишь те, кто идёт к звездочёту. А таких, правду сказать, всё больше и больше, – горестно добавила Верна. – Теперь почти все надеются на него. Только немногие не забывают Благословенного. Вот беды со всех сторон и обступили нас… – она печально задумалась.
– Но должны же они это понять! – воскликнула Ася. – Разглядеть, откуда приходят их беды!
Верна с сомнением покачала седой головой.
– Они не могут уже, – с тихим страхом сказала она. – Как сходит кто в башню Углынь – делается другим. Я заметила. Их точно всех подменяют! Становятся злыми, обижаются без причин, боятся всего, как будто лишились опоры… Что-то страшное делают с ними в башне Углынь…
– Да, беда… – потрясённо вздохнула Ася.
Она вспомнила тот завет, что дал ей и Сергею когда-то добрый хранитель храма в Радоплесе, провожая их в полный опасностей путь. «Вам надо, – сказал он тогда, – хранить свою совесть и не думать о суетном, и тогда злые духи – гизлы – не смогут вам повредить». «Вот бы здешним жителям кто-нибудь дал этот завет! – подумала Ася. – А то ведь так совсем пропадут!»
Вдруг из сеней раздался громкий нетерпеливый стук. Кто-то безостановочно барабанил железным кольцом о дверь.
Ася бросилась отворять. На крыльце стояла незнакомая женщина.
– Дома?! – вскричала она, и Ася, только вглядевшись, с удивлением поняла, что это соседка Верны ткачиха Нета.
Но как она выглядела! Не удивительно, что Ася не узнала её. И дело было даже не в том, что вместо обычного серого скромного платья на ней топорщилось ярко-красное, и не в том, что волосы были распущены и растрёпаны. Неузнаваемым было её лицо, искажённое исступлённой гримасой полубезумного возбуждения. Искривлённые губы, трясущийся подбородок, горячечный, беспокойный, скользящий взгляд так изменили лицо скромницы Неты, что казалось, что это была не она, а её злобный двойник.
– Ну, дома хозяйка?! Что уставилась-то?! – вскричала она и, отпихнув девочку локтем, направилась в горницу.
Ася в немом изумлении последовала за ней.
– Белку-то я нашла! – едва войдя, закричала та, даже не поздоровавшись с Верной. – Там и нашла: у Омутищ! А ты го-во-ри-ла! – презрительно протянула она. – Стало быть, Маландрин-то прав, а ты не права! Вот так-то!
Верна ничего не сказала